Серафима спешит на помощь. Салма Кальк

они пытались обуздать меня. Хотя бы связать и запереть, но невозможно связать и запереть обезумевшего тёмного мага. Тогда меня ударили лавкой по голове, это лишило сознания и не дало продолжать безумствовать. Я пришёл в себя через два дня, снял с себя обязанности командующего и отправился к отцу, чтобы известить его о произошедших событиях, получить причитающееся мне наказание и отправиться затем в Туманный лес, чтобы до конца отмеренных мне дней истреблять там врагов рода человеческого. Но увы, меня снова настиг приступ безумия, и я не помню, что натворил во время разговора с отцом. Пришёл в себя я через четыре дня, здесь, Эдрик сообщил, что меня обвиняют в убийстве, а на месте отца сидит его младший брат, виконт Моркар. Это неправильно, следующим графом должен был стать мой брат Стефан, он находится в столице, в свите короля, и не спешит возвращаться.

      – А тебе, бестолочь, нужно скорее избавляться от проклятья и лететь к Стефану! – сварливо сказал Эдрик. – Потому что дело нечисто! И ты мог временно поглупеть, и забыть, что твой отец был магом – не чета тебе самому, тебе до той силы ещё лет тридцать, не меньше! И что же, ты думаешь, он не знал, кто ты таков, что можешь, чем владеешь, и что проклят, тоже не знал? Ты или глуп, или наивен, или и то, и другое разом, хотя раньше, вроде бы, и умом был знаменит, и интриги врагов чуял на подлёте! Проклятье – это не смерть, понятно тебе? И не моровое поветрие, не чума и не потница! Тебя заколдовали – а ты должен расколдоваться! И разобраться, что случилось в тот вечер в кабинете твоего отца! Если не ты – то кто?

      – У меня три брата, – Хьюго счёл нужным ответить только на последнюю реплику предка.

      – Один из которых серьёзно подумывает о жречестве и почти переселился в королевскую библиотеку, второй – посол в Нидолии, и никому не ведомо, когда вернётся оттуда, а третий не может быть разом и первым некромантом короля, и разбираться с паршивым Годриком, засевшим в Мерсийском замке!

      Короче, будь это человек, а не призрак – и быть бы нашему Хьюго битым, причём – крепко битым, как я понимаю. И если бы с одного раза не дошло – то неоднократно битым.

      – Ты понял, как тебе повезло, что господин Эдрик – призрак? – я ткнула его кулаком в бок.

      – Почему повезло? – не понял он.

      – Потому что иначе он бы тебе давно голову стряхнутую на место поставил. Собственными кулаками. Как это – всё не то, чем кажется, да? Так может и ты не то, чем кажешься? И этот твой, кто он там тебе, который отцовский замок занял?

      – Он мой родич, – пожал он плечами.

      – Ой, я тебя умоляю, – рассмеялась я. – Знаешь, отдельные родственники бывают тем ещё дерьмищем. У нас ток-шоу «Говорим откровенно», да? Так вот, моя мать убила моего отца, потому что он завёл любовницу и открыто с ней встречался, у нас дома в том числе. И умерла потом в заключении. У меня тоже та ещё наследственность.

      – Я думаю, ваша мать была в своём праве, леди Серафима, – встрепенулся Хьюго. – Если ваш отец был настолько недальновиден, что не заботился о её добром имени, да и о своём тоже, то он получил по заслугам. А вы тут и вовсе не при чём. У вас есть братья или сёстры?

      – Нет, –