Могла ли я поступить иначе? Не пробовать продать собственное тело? Может, я мало приложила усилий в кабинете министра? Может, мне стоило обить ещё парочку порогов?
Вздрагиваю, когда кто-то бьёт по дверце.
– Выходи давай. Твоя очередь подошла, – раздаётся раздражённый женский голос.
И выхожу.
Что ж. Я сама себя загнала в яму. И иного пути, как продать своё тело подороже, нет.
Меня выводят на сцену. Свет софитов бьёт по телу. И мне даже кажется, что плотная розовая ткань начинает просвечивать.
– Лот номер тринадцать. Студентка одного из ведущих вузов страны. Отличница. Начальная цена – сто тысяч рублей. Кто даст больше?
Озираюсь по сторонам, спотыкаясь на месте. Свет такой яркий, что прожигает сетчатку. А сердце так быстро бьётся в груди, что становится трудно дышать.
Вокруг задаются ставки. Одна выше другой. Но я не улавливаю цифры, которые озвучивают.
Постепенно зрение возвращается. И я замечаю мужчин, одиноко сидящих за круглыми столами. Но одно лицо кажется удивительно знакомым. Лицо министра.
И он тоже смотрит прямо на меня.
Глава 6
Сердце на мгновение замирает. Переставая биться и качать кровь. Потому что сейчас по венам вместо крови течёт ярость. Неожиданный, неконтролируемый гнев накрывает с головой.
Пока моя мама испытывает муки, господин министр развлекается. Конечно, ему безразличны проблемы простых смертных. Должно быть, с высоты своего положения моя семья видится ему размером с тараканью стаю.
Непроизвольно отступаю назад, словно одновременно со злостью меня охватывает стыд.
В голову приходит бредовый вопрос. Что этот мужчина обо мне подумает? Будто сейчас это имеет значение.
– Двести тысяч рублей. Принято. Кто повысит ставку?
Монотонный голос ведущего заставляет меня вздрагивать каждый раз.
Я перевожу взгляд на мужчину, поднявшего табличку. Покупатель. Как и все здесь.
Ведущий аукциона продолжает повышать ставки. А я рассматриваю лица тех мужчин, что готовы меня приобрести. Большинство из них выглядят отталкивающими и неприятными. Грузными, несимпатичными. Но ведь у коровы не спрашивают, для кого её молоко…
Только я даже вообразить не могу, как кто-то из них ко мне притрагивается. Как оставляет сальные следы от своих пальцев на моей коже. Очередная волна тошноты подкатывает к горлу. Как я смогу это пережить?
С удивлением отмечаю, что ставки повышаются. Цена растёт. А вместе с ней и запросы покупателей.
– Пусть она снимет это платье, мы должны видеть товар лицом, – раздаётся из зала, и голос поддерживают остальные, гогоча и вторя.
Краем глаза замечаю, как ко мне приближается блондинка.
– Не рыпайся. Что ты на меня пялишься своими глазищами? Сама согласилась на аукцион, – шипит как змея и хватает собачку молнии на моей спине. Тянет её вниз. – И не вздумай прикрываться руками.
Под платьем на мне незамысловатое бельё. Простое, бесшовное. Телесного