Деревянная, с облупившейся краской, без таблички. Странно – она тысячу раз проходила здесь и никогда не замечала этого места.
Дождь усилился. Лиза потянула ручку, ожидая скрипа, но дверь открылась бесшумно, словно ее ждали.
Внутри пахло, как в бабушкином чердаке: пыль, сушёные травы и что-то сладковатое – может, мирра? Полки вздымались до потолка, заставленные диковинными предметами: песочные часы с ртутью вместо песка, куклы с глазами из тёмного янтаря, карта мира, где вместо океанов были нарисованы звёзды. Но в центре комнаты, на мраморной колонне, стояли они – бронзовые часы ростом с человека.
Циферблат мерцал тусклым золотом, а вместо цифр были выгравированы непонятные символы, словно смесь рун и арабской вязи.
– Красиво, не правда ли? – Голос прозвучал сзади, и Лиза вскрикнула, роняя зонтик.
Старик в бархатном пиджаке цвета спелой сливы поправлял пенсне. Его борода, седая и жидкая, напоминала мох, поросший на старом дубе.
– Это… антикварный магазин? – выдавила Лиза, пытаясь отойти к выходу.
– Магазин? О, нет-нет. – Он рассмеялся, и звук напомнил скрип веток. – Здесь ничего не продаётся. Разве что… обменивается.
– Мне пора, – Лиза потянулась к двери, но та теперь была частью стены, заклеенной пожелтевшими газетами.
Сердце ёкнуло.
– Не бойтесь. – Старик подошёл к часам, провел пальцем по стрелке. – Они ведь вас позвали, да? Иначе бы вы не вошли.
– Что вы несете?
– Взгляните-ка. – Он достал из кармана лупу и поднёс к циферблату. – Видите?
Здесь, между семёркой и восьмеркой… ваше имя.
Лиза наклонилась. И правда – микроскопические буквы «Лизавета» вплетались в орнамент.
– Это шутка? Вы следили за мной?
– Время шутить кончилось для вас
вчера, – его голос внезапно стал серьёзным, – когда вы бросили трубку, не выслушав мать.
Холод пробежал по спине. Как он мог знать? Вчерашний звонок: мама звонила из больницы, а Лиза, раздражённая отчётом, сбросила её на третей минуте.
«Позвоню позже», – обещала она пустому экрану.
– Поверните стрелку назад, – прошептал старик. – Всего на один час.
Исправьте то, за что сейчас грызёте себя.
Рука сама потянулась к металлу. Стрелка была ледяной, но Лиза дёрнула её на себя. Раздался звук, будто треснуло стекло, и мир поплыл, как акварель под дождём.
Глава 2: Нью-Йорк, которого не было
Лиза проснулась от назойливого треска.
Сначала подумала – сломался будильник. Но звук оказался ритмичным, почти медитативным. Она открыла глаза.
По стене спальни ползли блики от неоновой вывески за ОКНом: «The New
York Times».
– Что за… – Она села, ухватившись за шёлковые простыни. Не свои. Кровать – не своя. Даже тело казалось чужим: гладкая кожа без шрама от аппендицита, правая рука без татуировки «Carpe diem», которую она набила в восемнадцать.
На тумбочке пищало что-то тонкое и серебряное. Лиза взяла в руки устройство, похожее на часы, и ткнула в экран наугад.
– 7:30 АМ. Сегодня у вас: интервью с мэром в 10:00, ланч с агентом Penguin Random House, вечерний рейс в Лондон.
Голос робота заставил её выронить гаджет. За окном, в тридцати этажах ниже, кипел Манхэттен.
– Это сон, – прошептала Лиза, прикусывая ладонь. Боль.
Она вскочила, натыкаясь на стул с платьем от Dior. В зеркале отразилась незнакомка: стрижка каре, безупречный макияж, кольцо с сапфиром на безымянном пальце. В углу висела рамка с дипломом: «Лизавета Громова, факультет журналистики, МгУ».
– Я же бросила университет на втором курсе… – Она прижала пальцы к вискам.
Воспоминания нахлынули волной. *Эта*
Лиза не бросала учебу. *Эта* Лиза выиграла грант на стажировку в США.
Эта Лиза не знала, что такое долги по ЖКХ. Телефон завибрировал. На экране – фото незнакомого мужчины с ребёнком.
Подпись: «Спасибо за статью о приютах! Вы спасли наш центр».
– Какие приюты? – Она пролистала ленту. Аккаунт @liza_journalist: 200k подписчиков, репортажи о мигрантах, расследования о коррупции… И ни одного котика или селфи. Совсем не её стиль.
Внезапно гаджет выстрелил уведомлением: «Напоминание:
позвонить маме. 357 дней без контакта».
Кровь отхлынула от лица. *Мама*. В её «настоящей» жизни они разговаривали каждую неделю. Здесь же… Лиза ткнула в экран.
– Алло? – Голос матери, но какой-то хриплый, будто из прошлого.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте