– За трапезу, конечно, спасибо, но помогать вам биться против своих я не стану. Хоть пытайте, хоть грозитесь казнить – не стану, – сказал парень, залпом осушив бокал вина и откинувшись на спинку стула.
– А давно ли Каганат для тебя «свои»? – спросил Константин, посмотрев на парня. – Или ты не знаешь? В прочем, навряд ли в имперской ссылке…
– Что ты имеешь ввиду?
– Ты давно в ссылке? Месяца полтора, быть может два… – вслух начал размышлять офицер, не обращая внимания на парня.
– Ты слышишь меня, смерд поганый?! – криком перебил Антон. – Что ты имеешь ввиду?
– Сейчас на смерда из нас двоих похож уж точно не я. – Константин постучал трубкой по столу. – Ты, полагаю, Икосом ведомый, был отправлен в ссылку за пару дней до начала войны. Каган Шандор вторгся в империю и осадил Килос. Где-то недели две спустя там же, под городом, разбил имперские войска и взял город. Говорят, он там местами до сих пор полыхает…
В комнате повисла тишина. Словно все звуки мира растворились, оставив лишь оглушительный звон в ушах. Город, в котором он встретил совершеннолетие, первый раз побывал с женщиной, встретил лучших друзей… Трифон…
Беспомощность скрутила тело, в горле встал ком с привкусом грязи, которой в него бросались крестьяне в ссылке. Он взял графин с вином и налил себе полный бокал.
– На самом деле тебе даже повезло, что тебя выслали, – вновь начал свои размышления офицер. – Нынешний каган буквально помешан на ритуалах своих предков и историях об их кровожадности. Наверное, головы солдат города украшают каждую его бойницу…
– Я должен был биться вместе с ними… – тихо, чуть ли не про себя, сказал Антон.
– Хотел прервать род лордов Фароса? История вашей семьи и без того забавная… Восточные крепости, щиты от сил тьмы, отданные под управление семьям с низшими дворянскими титулами… И как все закончилось! – бросил ему Константин. – Янниса, говорят, подстрелили при попытке побега… Жена его… Как там её… Не помню, не суть. Она вроде должна была скоро рожать, с его собственных слов, но и тут не сложилось… Мда, ни мамы, ни папы…
– Да что ты, мать твою, несешь?! – крикнул баронет, бросив кубок с вином на пол и встав из-за стола. – Как ты смеешь говорить о моей семье? Как ты смеешь оскорблять меня, мой род и мой дом своим грязным, крестьянским…
– Ты все еще жив лишь благодаря мне, так что будь добр, щенок, сядь и доешь свой сраный суп, – сказал офицер, переведя взгляд с потолка обратно на парня. – В прочем, да, я бываю слегка жестковат в выражениях, когда размышляю вслух. Прости меня. Тем не менее, ты – мой гость и находишься под моей опекой. Я поручился за тебя и надеюсь, что ты не собираешься делать что-то, из-за чего находящиеся в городе солдаты тебя повесят…
Тяжело дыша, Антон сел обратно за стол и разжал кулаки. Какое унизительное положение.
– Да и сам подумай, в империи ты являешься врагом государства. Назад тебе нынче дороги нет, да и куда?
– Ты сказал, что со слов моего отца,