– Чья это девочка?
– Без понятия, – говорю я. – Она живет в моем доме и считает, что меня зовут Гномик.
– Гномик? Я обязана это запомнить!
– Пожалуйста, не надо.
– Ну что, хочешь полетать в первый раз, Гномик?
– Я слегка нервничаю, Аннет.
Энн кривится.
– Ладно, ладно, прости. Забудь, что я тебя так назвала. – Мы обе какое-то время молчим, пока она везет нас в аэропорт. – А вот нервничать не надо. Знаешь, насколько редки авиакатастрофы?
– Я волнуюсь не поэтому.
И я сразу же сожалею об этой фразе. Бояться авиакатастрофы куда проще, чем объяснять, почему я так парюсь из-за перелета.
Энн хмурится на меня.
– А почему тогда?
– Неважно. Это глупо.
– Сама заговорила.
– Давай оставим это. Наверняка все будет хорошо. – Я сама себе не верю, но должна хотя бы притворяться нормальной.
– Ты боишься, что тебя стошнит, да? – уточняет она. – Тебя укачивает?
– Да, точно, – вру я. – Меня даже на «Русских горках» тошнит.
– Справишься. Меня раньше каждый полет тошнило. Я научу, как с этим справляться.
– Спасибо.
Теперь у меня есть два повода для волнения. Я даже не думала, что могу себя заблевать, если сяду в самолет.
Мы доезжаем до аэропорта, и Энн паркует машину на стоянке. Я делаю глубокий вдох. Теперь я нервничаю куда больше, чем отъезжая от дома.
– Я забыла загранпаспорт, – говорю я. – Наверное, уже поздно за ним ехать, да? Давай вернемся.
Энн закатывает глаза, хватает меня под руку и тащит к зданию.
– Чтобы лететь в Калифорнию, загранпаспорт не нужен.
Я чувствую себя невесомой, пока она тянет меня к разъезжающимся дверям в аэропорт. Я потею, но в то же время мне холодно. Если бы Энн обернулась, ее бы точно напугала моя бледность. Подходя к стоп-линии, я смотрю на агентов Управления транспортной безопасности. Один из них встречает мой взгляд, и я отвожу глаза, надеясь, что не привлекаю к себе слишком много внимания.
Мы доходим до рамок металлоискателей, и, наклонившись к Энн, я шепчу:
– А если меня не пропустят?
Та смеется. Явно считает, что я шучу.
– А что, у них есть причины?
– Не знаю. Может быть. Меня ведь не заставят снять одежду?
Энн осматривает очередь перед нами.
– Не вижу, чтобы еще кто-нибудь раздевался. На то и придумали эти сканеры. Но я не буду жаловаться, если тот парень с татухой на бицепсе скажет, что ему надо меня прощупать.
– Какой парень?
Не помню, чтобы у кого-то из агентов были татуировки.
– В синей рубашке, – уточняет она.
– Он не сотрудник, Энн. Он… – Парень с тату раскладывает коляску, и женщина, несшая на руках грудничка, кладет его туда. – Он пассажир. Женатый. И с ребенком.
– Все равно жаловаться не буду.
Я пихаю ее в руку локтем.
– Ты просто ужасна.
Неприличное