выбила ее из колеи.

      Покупка целебных снадобий на Муцзы обойдется дороже, чем она может себе позволить, но, если оставить раны без лечения, ее поиски и вовсе сорвутся. Коль скоро ей предлагают помощь, ее надо принять, но, разумеется, соблюдая осторожность.

      – Я умею лечить раны, – заявила она, – мне нужны лишь кое-какие травы. Я в Муцзы проездом и не знаю, где найти знахарей.

      Нельзя рисковать своим инкогнито, разоблачаясь перед лекарем, но, раз уж есть шанс получить лекарственные травы даром, им надо воспользоваться. Судя по одежде этого парня, он вполне может себе это позволить.

      – Конечно. – Юноша показал рукой на север. – Мой корабль пришвартован вон там. Недалеко. – Он решительно направился вниз по улице, а Инь оставалось лишь поспешить вслед.

      На ходу она нервно оглядывалась – вдруг убийца со своей механической тварью поджидает ее за следующим поворотом? Кто знает, какими опасностями чревато будущее, но сейчас она не одна, и это успокаивало. Можно ли ему доверять – об этом она подумает потом.

      Увидев «корабль» своего спасителя, Инь потеряла дар речи.

      Это был не обычный корабль. Это был воздушный корабль. Дирижабль.

      Она видела дирижабли только издали – черные воздушные шары, летящие среди облаков под оглушительный вой двигателей. Порой они проплывали по своим важным надобностям мимо скал Хуайжэня, и до существования их деревушки им дела не было. Дирижабли, как и сложнейшие механизмы – химеры, вроде той, что чуть не загрызла ее насмерть, – были роскошью, которую могли позволить себе только Фэй и богатейшие кланы Аньтажаня.

      Инь с изумлением взирала на черный корпус корабля. На борту полным ходом шла подготовка к полету. Кругом перекрикивались и суетились, наполняя отсеки оболочки газом цзяэнь, палубные матросы. Массивная оболочка росла, раздуваясь, пока не зависла над корпусом корабля. Баллон стремился ввысь, пытаясь порвать канаты, удерживающие корабль у земли.

      Дождь прекратился, и тучи разошлись, пропуская солнце. Серебряная эмблема – кобра – на черной шелковой поверхности шара, слегка рябившей на ветру, сверкала в солнечных лучах. Форштевень корабля украшала фигура – изящные кольца все той же черной кобры.