– Ой, простите, девушка, я случайно, – сказал он с кавказским акцентом и обернулся ко мне всем корпусом, сбросил звонок и устремил на меня испуганный взгляд. – Такой новость, такой новость! У меня сын родился! Три девочки и вот сын! Поздравьте меня.
Я выдавила из себя улыбку и, поправляя на голове съехавший платок, поздравила, как он и просил. А на глаза навернулись слезы. Я быстро надела очки и уставилась в окно.
Мне было знакомо его чувство. Шандор тоже радовался сыну. Сыну, которого так и не увидел. И не увидит никогда.
– Давайте уже поедем, – выдавила я из себя, – мне еще нужно успеть до поезда вернуться в город.
Боковым зрением я заметила, как мужчина пробежал по мне глазами, будто только сейчас разглядел меня.
– Простите, пожалуйста, у вас что-то случилось? Вы вся в черном…
Вот только этого не надо. Поезжайте уже… Но из моего рта не вырвалось ни звука. Вместо этого я плотнее сжала губы и махнула ему рукой, указывая двигаться вперед. Таксист, в очередной раз извинившись, развернулся лицом к рулю и тронулся в путь.
Всю оставшуюся дорогу мужчина молчал, и это позволило мне успокоиться и убрать жжение с глаз. Вот если бы еще можно было избавиться от него в сердце… Но этот орган жил сам по себе.
Едва я вышла из такси и захлопнула дверь, как машина рванула с места. Она сделала крутой разворот, подняв пыль с дороги, и помчалась прочь из села. Словно промедление могло стоить жизни. Я бы сделала то же самое, если бы моя цель не была иной.
Улица передо мной была пустынна, и я бы решила, что в поселке, кроме петухов и собак, никто не живет, если бы издалека не доносились строительные звуки: гудел и визжал электроинструмент, который как червь вгрызался в ухо, и слышался стук по дереву, а для меня все равно, что стук по крышке гроба.
Из двора ближайшего дома поднимался дым, наполняя воздух тошнотворными ароматами жареного мяса. Кто-то готовил шашлык. Возможно, у хозяев праздник, и придут гости. Или поминки. Люди умирают. Так бывает.
Я вошла в закусочную с выцветшей на беспощадном солнце вывеской и ржавой решеткой на окнах. Скрипучая дверь и так называемая музыка ветра, которая была здесь совсем ни к чему, известили всех присутствующих о моем приходе. Мой нос учуял резкий запах пива, и за барной стойкой я увидела двух мужчин, потягивающих его из больших стеклянных кружек. Они окинули меня любопытным взглядом, переглянулись между собой, будто бы спрашивая, что за краля к ним явилась, и пожав плечами, потеряли ко мне всякий интерес. Они устремили взгляд на телевизор, где показывали куда более интересное зрелище – футбол.
Вдоль окна протянулась еще одна стойка с барными стульями, за которой сидели два подростка, которые пили «Колу» и ели чебуреки. Они лишь мельком взглянули на меня и вернулись к своим разговорам.
Куда большее удивление вызвало мое появление у женщины за барной стойкой, которая натирала не слишком чистой тряпкой пивную кружку. Мне в спину подул вентилятор, и глоток этой прохлады развеял запах пива перед моим носом.
– Здравствуйте, – поздоровалась я с ней, делая несколько шагов в ее сторону.
– Здрасьте, – не очень любезно ответила она. – Что-то желаете перекусить?
Я оставалась в черных очках, сквозь которые женщина пыталась разглядеть мои глаза, чуть вытягивая шею вперед, будто этот жест мог добавить ей зоркости.
– Нет, спасибо. Я хотела узнать, где мне найти Глеба. К сожалению, мне не известна его фамилия. Знаю только, что он дружил с цыганами. Ему где-то тридцать четыре года.
Женщина повернула голову к мужчинам. Они комментировали игру по телевизору и не обращали на нас внимание.
– Свиридов, это кажется к тебе! – крикнула она.
Я последовала за ее взглядом. Среди двух мужчин дальним оказался тот самый Свиридов. Светлые взъерошенные волосы, голубые широко посаженные глаза, круглое лицо с длинным прямым носом напомнили мне того мальчика, что я видела на фотографиях Шандора, которые он привозил на пятом курсе. Да, это, безусловно, был он.
– Ко мне?
Он удивленно воззрился на меня, внимательно изучая мое лицо. Потом спустился с табурета и приблизился. Он был высок, но ниже Шандора.
– Мы знакомы? – спросил он.
Я сняла очки и направила взгляд на Глеба. Видел ли он то фото, что показывала всем Софа? Или Шандор ему показывал? В любом случае, он должен был меня знать.
Через две секунды глаза Глеба округлились, дыхание перехватило, и он испуганно огляделся по сторонам.
– Давайте выйдем, – сказал он, схватив меня за локоть, и резко направился на выход.
Он вытащил меня на улицу – именно вытащил, другого слова не подобрать.
– Что вы здесь делаете? – тихо процедил он.
– Глеб, остановитесь! Отпустите меня!
Я вырвалась