В целом, в теории с новым полем или излучением логика была. Космос совершенно не изучен, песочница Солнечной системы не в счет. Насколько вакуум вакуумный и каких новых сюрпризов от него можно ждать – пока еще большой вопрос. Предположение, что бактерии или вирусы выжили в космосе и смогли проникнуть внутрь корабля, всегда казалось мне шатким. А вот поле или излучение проникнуть вполне могло. Только что же это было за воздействие, способное спровоцировать такие изменения в живом организме?
К жилым корпусам мы возвращались втроем: я, Райли и Лео.
– Первый раз жалею, что лингвист, – посетовала она, пока мы неспешно шли по дорожке, вдыхая осенний, уже слегка пропитанный морозцем воздух.
– Почему? – недоуменно обернулся к ней Райли.
– Потому что не могу принять участие в ваших экспериментах.
Райли пожал плечами.
– Можешь, приходи и участвуй.
– Зачем? – Я придержал его за плечо, дав Лео нас обогнать и надеясь, что она не услышит. – Зачем ей смотреть, как мы экспериментируем? Мало ли что может случиться в процессе…
– Вы же общаетесь, Алексей, – искренне удивился моему вопросу Райли. – Она лучше других знает тебя и твои реакции. И быстрее мониторов или Виктора скажет, если что-то будет не так. Кроме того, это интересно. Я уверен, что вся банда хочет присутствовать, но у нас нет таких помещений, чтобы безопасно всех собрать. Поэтому подумаем над трансляциями.
– Еще в соцсети прямой эфир дайте, – обалдел я.
– Не можем, – сокрушенно развел руками Райли, – все-таки научная тайна, секретность.
Я фыркнул и ускорил шаг, чтобы нагнать Лео.
На следующий день машины с новым оборудованием приехали уже к нам. Пока собирали лабораторию, я старался восстановить форму: бегал по парку, занимался в тренажерке, даже почти бросил курить.
А еще я позорно боялся, только об этом никто не должен был знать. Если мы хотим куда-то сдвинуться с мертвой точки, подопытные мыши нам необходимы. И жертвы среди них наверняка будут, как же без этого. И, видимо, моя будет первой, но поменяться ролями мне было не с кем. Это ведь только кажется, что выбор есть всегда. Но какой выбор был у меня сейчас или тогда, когда мы сидели в конференц-зале? Отказаться? И приведет это исключительно к тому, что мы пожизненно останемся в резервации на психотропах. Хотя не исключено, что я переоцениваю свою значимость и прекрасные научные экспедиции со всем справятся и без меня. Но если это так, то почему до сих пор не справились?
У нас вошло в традицию по вечерам после ужина пить чай в гостиной лабораторного корпуса. Мы садились в уютные зеленые кресла вокруг круглого столика в самом дальнем углу, подальше от игровой зоны, особенно шумной по вечерам. Расставляли чашки, и можно было вести неспешную беседу. Костяком нашей компании оставались я, Лео, Райли и Виктор, но