– Хочу окончить школу экстерном, – тороплюсь, сейчас эта мысль кажется самой правильной.
– А как же друзья? Выпускной? Одиннадцать лет твоей жизни.
Я молчу, задыхаюсь от отчаяния и молчу. Мама бросается ко мне и прикладывает ко лбу ладонь.
– Да ты вся горишь! Ваня, вызывай скорую!
Медики приехали, сделали укол, я отключилась. Просыпаюсь уже ближе к ночи, выхожу из комнаты, в кухне горит свет. Крадусь на цыпочках – родители сидят у стола и тихо разговаривают.
– Что Марина сказала? – спрашивает мама.
Папка все же позвонил. Вот невезение!
– Ничего. Макаров и Козловский чуть не подрались, но это обычное дело.
– А из-за чего ссора случилась? Может, из-за Полины?
– Нет, там какой-то пустяк. Зацепились слово за слово, и поехало. Это точно с Козловским связано. Я Польку никогда такой взвинченной не видел.
– Ваня, успокойся! – защищает меня мама. – Первая любовь, первые отношения. Они часто бывают горькими. Ты же сам запретил детям встречаться, вот Полина и сорвалась.
– Я ноги выдерну этой первой любви, а стручок оторву и собакам выброшу!
– Только посмей! Да и собак бродячих у нас нет, – отшучивается мама. – Поля должна сама справиться с проблемой.
Легко сказать, а как справиться, когда внутри пожар?
Возвращаюсь обратно в комнату и выползаю из нее, когда никого дома нет. То слоняюсь по квартире туда-сюда, как маятник, то сижу в кресле, уставившись в одну точку, то лежу на кровати.
И думаю, думаю, думаю…
Иногда забираюсь с ногами на подоконник и смотрю вниз с третьего этажа, представляю, как лечу, расправив руки, как птица крылья.
Лечу и падаю.
Плашмя…
Прямо на влажную от весенних дождей землю.
А что дальше?
Ничего. Сломанные руки и ноги, больница, гипс и унылая жизнь, полная страданий. Третий этаж не избавит от боли, поселившейся внутри, лишь умножит ее многократно.
Однажды за сидением на подоконнике меня застает мама.
Я как раз открывала окно, чтобы вдохнуть прохладный воздух, наполненный запахом свежей зелени. Май-месяц, скоро экзамены, а у меня в голове звенит пустота.
– Нет! Полюшка, не смей!
Вздрагиваю от ее крика, хватаюсь за раму. Мама бросается ко мне и стягивает на пол, в ее глазах плещется настоящая паника. Она крепко обнимает, прижимает к груди, в голосе дрожат слезы.
– Мам, ты чего? Все нормально. Я не собираюсь… туда…
Пытаюсь отстраниться.
– Ты с Владом поссорилась? – не отпускает мама.
– Д-да, – выдавливаю из себя. – Он… м-мы расстались.
– О боже! Милая моя! – мама уже открыто плачет, и я реву вместе с ней, громко, некрасиво, безудержно… – Все пары проходят через такое, это не повод…
– Мам, как же больно… – показываю на грудь. – Так больно!
– Это пройдет! Поверь! Все проходит, – мама прижимает мою голову к себе. – А любовь… она еще будет… настоящая…