По ту сторону смерти, смерть как явление, как часть жизни… Мы конечны, но тем насыщеннее жизнь! Получается, что жизнь и зависит от смерти. Ну конечно, это же основа всего. Мир творится из ни-че-го, пустоты. И христианство утверждает, что смерть – ноль, ничего и есть. Ребёнок, появляющийся на свет, – он же умирает для жизни в утробе. Куколка, превращающаяся в бабочку! Все ответы на поверхности. Вот только нужно сориентироваться, где бы найти.
В книге доктора Моуди есть существенный недостаток – она описывают достаточно скудные и предсказуемые образы, воображаемые, но столь узнаваемые явления смерти у разных людей. Понятно, что такой опыт будет различаться в зависимости от обстоятельств жизни, особенностей психического устройства и мировоззрения. Но ведь и цель книги была вовсе не в обобщении и систематизации смерти (такое возможно ли?), а в утверждении продолжения жизни после физической смерти. И если последнее не вызывает сомнений, то в чём тогда смысл? Смысл смерти, как и смысл жизни. Для того чтобы понять суть явления, необходимо погрузиться. Принять на себя его сущность, срастаться с нею. Как? Речь не идёт о самоубийстве, наша задача – исследовать природу явления. Стать физическим воплощением смерти…
Мысли продолжали витать над разумом. Подобно чайкам, они бросались в воду сознания и захватывали каждый постулат, каждый аргумент размышляющего. Процесс, подобно часам на старой башне, был запущен. Всё чаще приходилось прибегать к магическим ритуалам и медитации. Так ум пытался искать ответы. Кто мог стать собеседником в таком вопросе? Где бы следовало искать единомышленников? Непременно, новые знания требовали бы фиксации. Но кто мог стать гуру или проводником? Только книги, музыка. Предстояло изучить то, что нашептывает ветер между строк осеннего дня. Движение хлопка одной ладонью. Иные бы умы возражали, стали протестовать, что мол, нет в смерти никакой воздушности и легкости. Ничем она не привлекательна, а только ужасающе неизбежна. Но когда твоё сознание напитывается погибелью, когда начинаешь себя отождествлять с тем, что не может устареть или быть отменено… Кто возразит против вечности? Власть выше законов, но и она познала пределы. Но если для тебя и закона нет, то что может сделать даже самая безграничная юрисдикция? Опьяненная в гордыне воля не могла дать сопротивления. Сама жизнь, казалось, диктовала эту мелодию. Жаль, что слышна она была только в одной голове. Но, возможно, что безусловное благо для всех только и заключалось в том, что расслышать вновь наигранной мелодии так и не дано? Глаза жадно цеплялись за новое, непознанное сглатывалось, даже не успев быть распробованным на вкус. Пленение души не заставило себя ждать. В нужный момент из багажа памяти поднимались обстоятельства жизни, окрашенные в