Самое страшное, что может случиться – меня отправят домой. Папа слишком далеко и не станет разбираться. Если бы у меня была возможность поговорить лично, не по телефону, он понял бы, что я не виновата. Сейчас папа передал ответственность Артёму, а его отношение ко мне я уже знаю. Но с чего бы ему отсылать такого ценного и бесплатного сотрудника? Нелогично. Да, пожалуй, домой всё же не отправит. Бюджет только урежет, и сильно.
Перед самым закрытием зашёл дедушка, который очень хотел подарить своим внукам по гостинцу. Корзиночек у меня уже не было, пришлось импровизировать с блестящими картонками. Получилось миленько. Наверно, завтра попробую сделать ещё пару, посмотрим, как покупать будут. Когда закрывала «Улей», телефон завибрировал. Закинув ключи в рюкзак, я подняла экран, и сердце застучало чаще. Сообщение от Радомира!
Чуть не выронив телефон из рук, я раскрыла и не сдержала улыбки. Он прислал фото заката, пробивающегося сквозь деревья. Стол, чашка чая, рядом баночка с нашей этикеткой, а на крышке пчела. Обалдеть, это куда он выбрался? В городе вряд ли пчелу бы нашёл. Хотя кто знает. Сопровождалось фото улыбающимся смайликом.
Я подняла голову. У меня закат перекрывали высокие дома, но судя по освещению, он сделал фото только что. Так мило.
«Приятного чаепития» – написала я, надеясь, что это не слишком нагло, а затем убрала телефон, боясь продолжать диалог.
Но как бы я ни открещивалась, даже от фотографии с пчёлкой по коже разбегались мурашки. Этот мужчина даже на расстоянии умудряется выбивать из-под моих ног землю.
Домой вернулась, когда за окном уже совсем стемнело. Квартира встретила унылой тишиной и запахом духов Янки. Я переоделась в домашнее и собиралась пойти готовить ужин, когда услышала, как захрустели ключи в замке.
Оказалось, сестра. Охая и ругаясь, она присела на тумбочку, подождала немного, а потом крикнула:
– Может, ты поможешь?
– Нет, – отозвалась я, ни на миг не прерывая нарезание салата.
– В смысле нет? Мне так-то швы наложили!
– Я занята.
Справедливо рассудила, что, если Яна смогла залезть на наш этаж без лифта, до комнаты точно доберётся. Оказалось, и правда. Я уже приправляла рыбные стейки, чтобы запечь их с лимоном, когда она доковыляла до кухни, переодетая в домашнее. Я не знала, что ей говорить, да и не хотела, поэтому не стала комментировать, хотя заметила демонстративно выставленную ножку, перевязанную бинтом. Если б не подчёркнутая надменность, мне было бы её даже жаль.
– Ничего не хочешь мне сказать? – спросила Яна.
– А смысл? Ты же прекрасно придумываешь за меня.
– Машк, я пытаюсь с тобой по нормальному.
– По нормальному?! – разозлилась я, с грохотом отправляя противень в духовку. – Ты кидаешься на меня второй день будто собака! И Артёму наговариваешь невесть что!
– Ну а как ты хотела? Ты мне выбора не