– Я возьму поводья! – Даймонд бегом взобрался на повозку, пока Патрик открывал скрипучие ворота.
Арнольд провожал их с доброй улыбкой, застывшей на испещренном морщинами лице.
– Возвращайтесь до ужина, ребята, – наказал он. – Я буду ждать вас и пока сварю вам похлебки. А ты, Патрик, отвечаешь за мальца головой! Не забывай об этом.
– Конечно, милорд. До вечера.
Повозка двинулась с места и затряслась по кочкам. В такие моменты Даймонд представлял себя рыцарем, идущим в крестовый поход. Меча у него не было, зато на поясе висел острый, как жало, кинжал.
– А что, если на нас нападут разбойники? – спросил Даймонд, бросив взгляд через плечо на своего слугу.
– Мы их прогоним, – слова Патрика звучали уверенно, он не боялся. Это успокаивало.
Пока повозка ехала по узкому тракту, пролегающему через леса и болота, заросшие камышами, Даймонд погрузился в свои мысли и мечтания. Он ясно представлял себе, как за ним следует целое войско рыцарей-тамплиеров в сотню, нет, в две сотни мечей… В их блестящих кольчугах и громоздких клепанных шлемах переливаются лучи солнца, а острые клинки пока что покоятся в ножнах; крепкие боевые кони без устали несут их вперед на сарацин, захвативших гроб Господень. Он представлял себе картины тех жестоких боев, которые его предок описывал в рукописях, пропитанных кровью врагов. Даймонд, забывшись, снял с пояса кинжал и выставил его прямо перед собой, представляя, что это рыцарский меч. Смешок Патрика, раздавшийся из-за спины, тут же вернул его в реальность. Даймонд залился краской.
– Милорд опять дрался с неверными? – спросил Патрик, кое-как сдерживая широкую улыбку. – Не подать ли ему лук со стрелами?
– Прекрати смеяться надо мной, Патрик! Помнится, еще только год назад ты играл со мной, и тоже участвовал в этих битвах против невидимого врага, разве нет?!
Патрик кивнул, продолжая улыбаться.
– Да, милорд, было дело. Правда, уже тогда мне это здорово наскучило, просто я не хотел, чтобы вы обижались. Куда больше я люблю драться на палках со старым лордом Арнольдом или тренироваться в точности, стреляя из лука с вершины сторожевой башни.
Бесспорно, это было намного веселее. Вот только сам Даймонд не очень любил выходить во двор и получать тумаки от тяжелой трости дяди, а без этого не обходилось никогда. Дядя не делал поблажек, а если и делал, то это все равно было незаметно. Каждая такая тренировка заканчивалась для юноши несколькими синяками и шишками. Куда приятнее было взбираться на второй этаж донжона, где лежали кипы сохранившихся из библиотеки рукописей и, устроившись на окне, читать каракули, начертанные дрожащей рукой старого тамплиера, когда-то давно повидавшего полмира.
Через некоторое время, когда повозка миновала болота, Даймонд вновь обернулся на слугу и увидел, что тот, накрыв лицо чепчиком, мирно посапывает носом. Даймонд невольно залюбовался его мускулистыми