– Как я и говорил, – пробубнил следопыт, – свое дело он знал.
– Что теперь делать? – всплеснула руками Мария. – Придумайте что-нибудь! Должен же быть выход! Мы должны найти их дальнейший путь…
Собаки бегали по мелководью, окончательно сбившись со следа, а потом и вовсе принялись с наслаждением лакать воду.
– Он мог сколько угодно идти вниз или вверх по ручью, а потом выйти в любом месте и продолжить путь в другом направлении. Похоже, он нароком вилял из стороны в сторону и возвращался по собственному следу, чтобы запутать нас, теперь же след потерялся вовсе. Мы можем разделиться и пойти в разные стороны, внимательно осматривая мелководье и бережок, но шансы вновь напасть на след очень малы, миледи. Как бы оно ни было, нам нужно больше людей. Предлагаю дождаться помощи. Я уверен, что люди графа вот-вот появятся вместе с баронессой.
Доводы следопыта казались убедительными, но Марии все равно не хотелось останавливаться, несмотря на то, что она устала и зверски проголодалась. Тем не менее после еще нескольких тщетных попыток снова найти хоть что-то, они повернули назад, оставив парочку человек около ручья, чтобы не потерять последней точки своих поисков.
– Я не понимаю зачем… – задумчиво произнесла Мария, обращаясь к самой себе. – Зачем кому-то похищать отца? У него ведь не было врагов, кроме тех, что остались на его родине.
– Враги повсюду, миледи, – возразил следопыт. – Просто они не всегда себя обнаруживают. Некоторые предпочитают действовать тайно.
Следопыт и сам не подозревал, насколько был прав.
По прибытию домой Мария обнаружила, что ее мать уже вернулась с большим подкреплением. Граф Стефан фон Шеленберг, добрый сосед, поддерживающий дружеские отношения с бароном Орсини, выделил десяток своих лучших следопытов и еще несколько десятков стражников из своего замка, чтобы скорее обойти все окрестности и опросить возможных очевидцев. Поиски заметно оживились, следопыты и их помощники отправились к месту, где собаки потеряли след, а Мария смогла сменить одежду и передохнуть, все равно не переставая беспокоиться за отца и постоянно шептать молитвы.
Долгие часы безвестия тянулись мучительно долго. Мария проводила их сидя в главном зале у разожженного камина. Наблюдая за огнем, она старалась прогнать дурные мысли из своей вдруг потяжелевшей головы. Снаружи уже темнело, но никаких новостей до сих пор не появлялось. Когда Мария, чувствуя, что больше не может сидеть и ждать без дела, приготовилась вновь отправиться в загон за своей лошадью,