– Ничего себе, баба Тоня, такая тихая, спокойная, кто бы мог подумать. Со связями, видать, была. Давай еще помянем эту женщину с большой буквы. Я ее и раньше уважал за сердечность, а теперь просто преклоняюсь…
– Андрюха, ты пей, конечно, если хочешь, но имей в виду, сегодня мне еще с курсовой работой повозиться надо. Да и тебе, думаю, тоже не повредит…
– Кстати, тему мою по поэтической критике утвердили в порядке исключения. Сказали, что это не совсем журналистика, но пусть попробует.
– Давай дерзай, гроза поэтов…
Андрей разлил еще по одной и вдруг, встрепенувшись, спросил:
– Кстати, в холодильнике одна чекушка была или две?
– Одна.
– Вечно ты делаешь так, что приходится два раза в магазин бегать. Взял бы сразу две…
– Я думал, ты тоже с бутылкой придешь…
– Думал он. Ну что, идем за второй?
– Идем, только всю пить не будем… Еще по одной и завязываем. Договорились?
– А то… Мне к Баяновичу завтра надо заскочить по поводу курсовой…
Наручники защелкнулись у Андрея на руках, больно впившись в запястья. Сидевший за рулем полицейский сержант повернул ключ в замке зажигания. Мотор «уазика» чихнул и со второй попытки завелся.
– Миша… Петров… ты?
Водитель, оглянувшись, пригвоздил Андрея ледяным взглядом, сразу же отбив охоту к дальнейшему общению. С включенной мигалкой машина тронулась с места.
«Это я, Примеров, однокурсник Димы… Юрьева… Вы же с ним друзья детства. Помнишь, нас Дима знакомил?» – Эти слова, готовые вырваться из груди Андрея, застряли в горле, и у него похолодело внутри.
– Тебе зачитать твои права или так заткнешься? – грубо предупредил его один из сидевших рядом полицейских. – Ты вчера еще нас достал!
…В камере, куда без особых церемоний втолкнули задержанного, стоял мглистый запах неволи. Стены, покрашенные в темно-синий цвет, создавали атмосферу безысходной тоски. Как долго он здесь пробыл, определить было трудно, так как все личные вещи у него изъяли, включая часы. Минуты тянулись как вечность. Надо было что-то делать, куда-то звонить, чтобы вырваться отсюда. Но как?..
Андрей присел на корточки, опустив голову на грудь и прикрыл глаза, пытаясь сосредоточиться. Он понимал, что произошло дикое недоразумение. Но он также чувствовал, что выйти из этого учреждения ему будет очень трудно, если вообще удастся.
И тут раздался грохот ключа внутри замка, железная дверь приоткрылась, и показавшийся в проеме надзиратель казенным голосом скомандовал:
– Задержанный Примеров, на выход!
В плохо освещенном кабинете, наклонившись над столом, сидел худой, рано облысевший молодой мужчина в потертом пиджаке.
– Моя