Он плюнул, надвинул поглубже шапку, связанную бабой – вдовой, которую он пригрел уже после войны, если эту непонятную свистопляску можно назвать войной. И, не обращая внимания на окрики людей Валета, ковыляя, побрел к обреченной деревне.
Его еще не рвало, но он понимал, что за те часы, что лежал без сознания, получил больше зивертов[4], чем за все годы работы.
Глава 3. Прорыв
Утренние сборы заняли немного времени. Распорядок дня был простым. Сначала умыться из бака ледяной водой, пахнущей ржавчиной, не обращая внимания на плавающих в ней насекомых. Если те шевелят лапками, а вода цветет – это хороший знак. Значит, вода не очень радиоактивная.
Потом, если есть время, поделать упражнения. В этот раз он отжимался и подтягивался на перекладине, которую заметил во дворе пожарной части. Александр находился в неплохой физической форме, но фигура его так и не изменилась. Сначала соседи посмеивались над его «теловычитанием», потом привыкли.
Трудно изображать двужильного, когда единственное, о чем мечтаешь – это еще пара часов сна. Но за неполный год скитаний у него выработалась абсолютная беспощадность к себе, и теперь это здорово помогало. Устал – молчи. Больно – терпи. Боишься – не подавай виду. Стисни зубы и иди дальше.
Данилов как раз подтягивался на одной руке, когда к нему подошел Петрович. Голова бывшего работника системы ВПК сверкала, как бильярдный шар.
– Ну, ты и крут, Санек, – произнес он скептически. – Только что это дает? Бокс вон полезнее. А от этого польза разве что при занятии армрестлингом и рукоблудии.
Александр насупился. Ответить остроумно не хватало воображения, а огрызнуться в ответ было все равно, что тявкнуть по-щенячьи.
– У кого что болит… – парировал он. – Лично я смогу держать в одной руке пулемет, вися над пропастью.
– Ха-ха. Ну, молоток. Тренируйся дальше. Лишь бы кости и сухожилия выдержали. Понятно, почему ты кушаешь так мало. Костям белок без надобности, им только кальций нужен, ха.
И пошел грызть свой сухпай, оставив Сашу в покое.
Закончив упражнения, Данилов достал было планшет, чтобы заняться путевыми заметками, но выжать из себя хоть что-то, кроме пары предложений, не смог. Все равно пока не случилось ничего достойного упоминания.
Деревни и села, обозначенные уходящими в туман нитками разбитого асфальта, оставались позади. За окошком тянулась трасса Новосибирск – Челябинск. Дремотно и монотонно плыла гладкая, как стол, равнина, колыхались под ветром сухие мертвые травы.
Несколько раз ударял ливень, и Данилов слышал, как стучат по железной крыше крупные капли. После прошлого такого дождя они проверили машину дозиметром и охнули. Пришлось искать чистый водоем с проточной водой, и там из шланга смывать с машины радиоактивную грязь точно так же, как они сделали после проезда через областную столицу. Пару