– Работать, Танини, неси папирус, – вздохнул я.
Вытащить из памяти всё полезное, что я помнил о налогах, оказалось непростым делом, к тому же ещё на ходу адаптировать статьи под местные реалии. Процесс шёл медленно, но делать это было нужно, я, как никто, понимал важность этого документа. На его основе, по сути, и будет строиться вся моя дальнейшая политика.
***
На третью ночь, когда иудеи оказались успокоены нашим ничегонеделанием и отсутствием попыток пойти на штурм, мы сделали ночную вылазку. Сняв с себя всё звякающее и бренчавшее, я выстроил двадцать добровольцев с «кошками» и гладиусами, которые закинули мечи на спинные крепления, чтобы они не мешали нам взбираться наверх, а поверх повесили щиты, которые были меньше, чем пехотные варианты, но имели схожую с ними форму.
– Готовы? – поинтересовался я, осматривая их в последний раз.
– Да, мой царь, – за всех ответил Хопи, и я, махнув рукой военачальникам, которые сгрудились возле моего шатра, вместе со своими легионерами растворился в ночи.
Идти хоть и было не сильно далеко, но стояла ночь и без факелов почти ничего не просматривалось, если бы Хопи две последние ночи не ходил по этому маршруту, запоминая ориентиры, даже при том, что они всё время и тренировались действовать по ночам, было бы нелегко. Мне, который подобными тренировками занимался крайне редко, было тяжелее всех, но я верил их навыкам, а потому лишь шёл в середине группы, стараясь не шуметь и не наступать на ноги впереди идущему. Я задумался о том, что будем делать, когда заберёмся наверх, так что едва не пропустил, когда центурион наконец тихо сказал:
– Пришли.
Я встряхнулся и посмотрел, как он показывает на отблески факелов наверху стены, рядом с нами.
– Я заметил, что здесь последние ночи было меньше всего охраны, – продолжил он, говоря в руку, так, чтобы слышно это было только нескольким людям рядом.
Он отдал приказ, и один из легионеров, размотав принесённую с собой «кошку», с первого раза закинул её на стену. Звука удара металла о камень практически не было слышно. Здорово помогала ткань, смоченная водой, как говорил Хопи, это лучшее, что они придумали, тренируясь закидывать «кошки» на каменные стены. Подёргав и убедившись, что «кошка» держится крепко, легионер стремительно взобрался наверх, вызвав у меня приступ зависти. За царскими делами я как-то не мог участвовать во всех их тренировках, что отлично показала сегодняшняя ночь.
«Раскормил кабанов», – с мыслью, что так же быстро наверняка не смогу, я подошёл к верёвке и полез по ней, двигаясь хоть и быстро, но не так проворно, как первый легионер.
Едва я перелез через стену, как тут же присел, чтобы скрыть фигуру, почти сразу над стеной появилось лицо Хопи, и мы, дождавшись, когда нас станет четверо, двинулись к небольшой башенке, где горел свет. Первое, что мы там увидели, – это нарушение устава караульной службы, поскольку пятеро охранников спали, лёжа на деревянных лавках, а тот, кто должен был сторожить их сон, уснул сидя