кальмара Сократу, и он тут же исчез в его глотке. Жаль, я не могу спуститься к нему и покормить с рук, но наша – и, соответственно, его – скорость этого не позволяет. Я знаю, что ему ничего не стоит ее держать, – но как долго он будет нас сопровождать? У дельфинов есть свои дела.

      – Если он устанет, он может отдохнуть на борту, – сказала Эстер.

      У меня ушла секунда, чтобы осмыслить ее слова.

      – В смысле «на борту»?

      – Ты видела капитанскую каюту? У Гардинг-Пенкроф всегда были друзья среди дельфинов. Это как с Топом. – Эстер почесала ему за ухом. – В Гардинг-Пенкроф всегда был Топ. То есть пока ее не разрушили.

      Я не совсем поняла, что она имела в виду, говоря, что в Гардинг-Пенкроф всегда были Топ и дельфины, но упоминание уничтоженной академии заставило ее занервничать, и она, забарабанив пальцами по бедрам, повысила голос:

      – ВООБЩЕ-ТО Я ПРИШЛА ЗА ВАМИ.

      – Я… Ладно. Что случилось? – спросила я, не уверенная, что хочу узнать ответ.

      – Доктор Хьюитт зовет вас обоих на переднюю палубу, – сказала Эстер. – Ему нехорошо. Я не специалист, но, похоже, у него диабет и еще какое-то дополнительное заболевание.

      Мы с Джемом переглянулись. Известие, что Хьюитт болен, меня не удивило: сколько я его знала, он всегда выглядел… не очень. Я доверяла познаниям Эстер, хотя она и не отличалась чуткостью. Однажды она прямо на обеде заявила во всеуслышание, что мои периодические боли могут быть связаны с недостатком витамина В₁. Для справки: она оказалась права.

      – Ладно, – повторила я. – Он поэтому нас зовет? Потому что болен?

      – Нет, – помотала головой Эстер. – Мне просто пришло это в голову, и я об этом сказала. Он зовет вас, потому что пленник заговорил. – Она взглянула на свои ладони. – А еще на мне слизь кальмара. Я пойду помою руки, потому что это представляется мне правильным решением.

      Глава 12

      Калеб Саут сидел на металлическом раскладном стуле, его руки были связаны стяжками за спиной, лодыжки пристегнуты к ножкам стула.

      Я надеялась, что мой гнев на него облачит меня в непробиваемые доспехи, но я так устала, что они скорее напоминали изношенную пижаму, раздираемую и растягиваемую горем и шоком в бесформенное тряпье.

      На Калебе все еще был гидрокостюм, но маску и капюшон сняли, явив лицо с близко посаженными карими глазами и копну светлых волос, слегка зеленоватых от хлорина. Его сломанный нос приятно опух, на верхней губе запеклась кровь.

      Его развернули лицом к западу, вынудив щуриться против солнца всякий раз, когда он поднимал глаза на доктора Хьюитта. Дрю и Кия, вооруженные своими новенькими лейденскими пистолетами, стояли по бокам от него. Кия, судя по мрачному выражению лица, еще не забыла, как ее поджарили током. Позади доктора Хьюитта стояла Линьцзы Хуанг, одна из косаток.

      Меня ее присутствие обрадовало. Значит, доктор Хьюитт следовал стандартным протоколам, обязывающим косаток участвовать во всех важных переговорах. Они были не только школьными