и нашел тебе место в своем кабинете.
Я смыл чешую обоев с цветами, покрывавшими твою спину,
смыл бумагу подкожных газет: «Известия», «Правда»,
двадцатый съезд партии пропитанный клейстером, ставший
коростой,
соскоблил шпателем и удалил безвозвратно,
Б-52 (так назвалась смывка для любой краски)
работал эффективно покрывая толстым слоем твои детали,
лак отслаивался, превращаясь в кожурки и комья,
в землю, очищенную напалмом после бомбардировки,
дальше шёл ацетон, добивая остатки краски,
я покупал бутыль за бутылью, словно опытный варщик,
старый лак стекал с твоих стен темной кровью —
остальное снимала мелкая шкурка.
Пропитка против жуков на основе солей меди,
бура и борная кислота, кусочки шпона, шпатлевка,
всё шло в дело, в твоё многострадальное тело,
и оно выправлялось, освободившись от тяжести слов и смыслов.
Я собирал тебя снова, подгоняя деталь к детали,
сам собирая себя в кропотливой этой работе,
я покрывал тебя тонким слоем прозрачного лака,
и заполнял твоё чрево неизвестными тебе стихами.
Тёмный хозяин, теперь ты стоишь, посветлевший, в углу кабинета
и смотришь мне в спину глазами людей и животных,
отражая экран, где строчка идёт за строчкой,
когда я пишу: в тебе остановлено время,
и я только точка на твоем горизонте событий.
«Компьютер сдох…»
Компьютер сдох,
не пишут ручки,
сломаны карандаши…
Раз не пишут, то и не пиши,
а ступай в подвал
занимайся трудом полезным:
стучи молотком,
визжи пилой,
грохочи железом…
Ведь это совсем не беда,
когда приращения смыслов
лишь побочный продукт труда.
«Прошлыми делами полон дом…»
Прошлыми делами полон дом,
и до будущих рукой подать,
ребёнок гремит ведром,
во дворе кричит его мать…
Камни собирал с таким трудом,
целое ведро принёс камней,
чтобы опять разбросать —
такое дело придумали мне,
вот вырасту, будет сын
камни в поле искать,
ведром отмеряя мои часы
разбрасывать и собирать.
«Встречаю Новый Год…»
Встречаю Новый Год
в январе,
ничего удивительного, ничего нового,
другое дело
встретить его летним солнечным днем,
с рюкзаком и в жёлтой футболке
(чтобы все издалека его видели)
на трассе М10,
где он стопит мою таратайку,
просит подвезти в сторону Питера.
– А как же, – говорю, – оленья упряжка,
Дед Мороз, наконец?
– Всё просто, – отвечает он, – времени нет,
так что жми на газ