Не уверена, что счастлива от того, что детство, в традиционном его понимании, фактически обошло меня стороной, но я благодарна отцу за то, что он, порой сам того не ведая, научил меня многим жизненно важным вещам. В частности, женственности – через полное ее отрицание.
В тринадцать лет я нашла более серьезную работу, хотя и продолжала одеваться в растянутые свитера, старые джинсы, все еще не красилась и весила достаточно много. Однажды я пришла в рекламное агентство, где работал наш знакомый, прямо к директору, и сказала: «Хочу у вас работать менеджером». Руководитель удивился, но, увидев мой напор и, возможно, вспомнив, что сам он тоже рано начинал – ему тогда едва исполнилось двадцать три года, – согласился дать мне шанс. К тому же я знала английский язык, которому меня научила мама, выглядела старше своих лет и говорила вполне внятно.
Руководитель удивился, но, увидев мой напор и, возможно, вспомнив, что сам он тоже рано начинал, – согласился дать мне шанс.
Не могу сказать, что в первый год я успешно работала, поскольку продолжала учиться в школе, заканчивала сложный восьмой класс, но заказы мне получать удавалось. И, что намного важнее, я впервые влюбилась… в своего начальника.
Естественно, он не отвечал мне взаимностью, и, как большинство молодых особ, я восприняла это на свой счет. Со свойственной мне жесткостью, приобретенной от строгого воспитания, я сказала себе: «О’кей, значит, нужно меняться». И с остервенением начала работать над собой.
Голодовки и тренировки сделали свое дело. Я начала с еле заметных подъемов туловища из положения лежа, постепенно придя к изнуряющим тренировкам, бегу, ста повторам на пресс, и увидела, что стройнею с каждым днем. К моему удивлению, чем худее я становилась, тем больше росла во мне уверенность в своих силах. И это проявлялось в отношениях со всеми. Ко мне стали лучше относиться одноклассники. Несмотря на то что меня по‑прежнему считали очень странной, со мной начали общаться, хотя в тот момент мне уже не особенно этого хотелось, поскольку свободного времени все равно не оставалось, ведь после школы я ехала на работу. Видя, что начальник по‑прежнему равнодушен, я начала покупать