Джабар аль Гафур и Закира еще не ложились. Он медленно бродил по комнате, заложив руки за спину и тревожно нахмурив седые брови, но, только вошла жена, как аль Гафур остановился и вопросительно взглянул на Закиру.
– Я проходила сейчас мимо их комнаты. – ответила она, не дожидаясь вопроса. – Кажется, что-то не так. Нариман так кричал… Мой сын очень раздражен. – говорила она, качая головой и разбрасывая ладони, будто отказывается от чего-то.
– Садись. – велел Джабар деловито и вновь изменился в лице.
Закира села на софу песочного цвета, облокотившись на мягкую спинку и скрестив на коленях руки, украшенные золотыми браслетами и цепочками.
– Завтра мы с сыновьями идем к Камрану. – начал аль Гафур, продолжая ходить по комнате. – Он хочет взять еще одну жену и пригласил нас, чтобы посоветоваться… Ты знаешь, он очень ценит мнение Наримана… Так вот, мы уходим, а ты, пока нас не будет, займись невесткой… Будь с ней предельно строга и не пугайся, как бы она себя не вела… Эти русские ничего не знают… Их женщины своенравны и бесстыдны, они думают, что им все позволено… – он покраснел и сделался совсем страшен и суров. – Я всегда был против брака с иностранцами, но мой сын… сколько прекрасных женщин в фесе, но он выбрал именно эту русскую… Посмотри, он женился только раз, хотя в его года многие уже имеют по несколько детей… – аль Гафур наклонился к жене и твердо произнес, почти сквозь зубы. – Я хочу, чтобы ты смирила ее под самые стопы нашей семьи, чтобы она отреклась от всего, что было в ее жизни… Но если она будет упрямится, наказание будет жестоким и, даже Нариман меня не остановит.
– Ты забываешь, что я тоже иностранка, а ты так же всего однажды женат… – сказала в ответ Закира, по-своему снисходительно взглянув на мужа. – Не на тебя ли похож наш сын?
Джабар несколько опешил и смутился. Недоумение показалось в его, вдруг изменившемся лице. Он хотел было возразить, но не найдя слов, вновь омрачился и, пристально посмотрев на жену, сказал:
– Тебе не должно это говорить. Твоя забота выполнять мою волю и молчать. Присмири свою гордость, Закира… Ты знаешь, как я страшен в гневе. – сказав это, он велел ложиться.
Рано утром, когда еще не поднялось солнце, а только чуть показало золотые свои лучи, пока воздух свеж и прозрачен, не обогрет дневным марокканским зноем, когда еще все в доме спали, Лиза, тихо поднявшись с постели, прошла в ванную и, не защелкнув