Она, как это часто у них бывало, с вожделением пристроилась у парня на животе, оседлав его точно наездница. Юрка сам её приучил к такому выражению чувств. Притащил её однажды на тренировку по самбо. Потом дома предложил ей шутливо побороться. Специально поддался. И попался «на крючок». Потом что Юле это вдруг очень понравилось. Не бороться, разумеется, а сидеть верхом на Юрке. Особенно перед тем, как они собирались активно заняться (так обычно шутила Юля) сбросом лишних гормонов. С того момента у них, говоря избитой фразой, и повелось – сперва немного борьбы в одежде, потом потихоньку друг друга раздевая (Юрик обычно предоставлял девушке инициативу: так больше кайфу приходило). Ну, а дальше, как водится, «нанайская борьба» (студенческий эротический жаргон. Прим. авт.) плавно переходила в нежные поцелуи и ласки…
– Правда жалко, Юр…, – взгляд её стал виноватым настолько, что Юля даже начала косить глазами в сторону.
«Та-а-ак…» – протянул про себя Юра.
Нараставшую волну возбуждения как ветром сдуло. Она вообще с того вечера, как только увидела Влада, стала какая-то «не своя». Тогда у них секс не пошёл. Но Юрка и сам не особенно хотел: после тренировки вымотался до предела. И Юля спешила домой – доделывать курсовую работу по цитологии (жутко «вредная» дисциплина).
Потом два раза всё проходило как-то пресно, словно в спешке. Юрка, впрочем, тогда значения этому не придал. Не всё же время ночной сказке бывать. И потом, он читал в специальной литературе, что настоящая чувственность развивается не раньше, чем к двадцати пяти – тридцати годам. А жить с восемнадцати лет, как он начал с Юлей (к счастью, самой первой его девушкой), – врачи вроде бы и вообще не рекомендуют. Но Юра с Юлей почему-то очень быстро пережили период романтической влюблённости.
Положа руку на сердце, Юрка даже немного стыдился такого развития отношений. Юле (а ей исполнилось тогда девятнадцать), оказались не особенно нужными ни серенады под Луной, ни долгие разговоры ни о чём по разным подъездам, ни постоянные походы в кино или кафе. Она сразу взяла быка за рога. А если говорить языком пошлости, то… за одно место.
Ну конечно – не так уж и сразу. Юрка ведь всё равно сгорал от нетерпения. И она это видела. И не стала парня мучить. А зачем, когда, во-первых, они уже совершеннолетние и сами за себя отвечают (вот, возьмём, мол, и поженимся), во-вторых, на дворе XXI, а не какой-нибудь XYIII век – иная мораль, иные нормы поведения. В конце концов оба они – люди воспитанные, не распутные, просто сексом абы с кем заниматься привычки не имеют. Наконец, в-третьих, у парня есть своя собственная квартира. И Юра ей действительно понравился как мужчина. Не надо пошлости. Нравиться как мужчина – для порядочной девушки (а она у него, извините, тоже самая первая оказалась) далеко не сразу связано с понятием «попробовать». Для начала достаточно просто увидеть… лицо и фигуру – в одежде. Услышать голос. Он у Юрки обалденный – мягкий,