Народное государство Гитлера: грабеж, расовая война и национал-социализм. Гётц Али

этого он трудился в посольстве Германии в Бухаресте, принимая участие в конспиративной деятельности, предопределенной его диссертацией на тему «Еврейский вопрос в Румынии», которую он защитил в Лейпциге. Он также принадлежал поколению 1915 года. В январе 1942 года 26-летний Шустер в порыве преданного последователя идеологии писал из Загреба своему другу Гельмуту Беккеру (впоследствии также ставшему влиятельным человеком) следующие строки: «Я действительно хочу поскорее выбраться отсюда. Проведенный здесь прошлый год был для меня слишком тяжел. Многое удалось сделать даже слишком гладко, пусть и с большим напряжением сил и опасностями, сопровождавшими меня неделями напролет. Сначала государственный переворот в Белграде, затем война и переворот, организованный нами здесь, в Аграме. А потом счастье от возможности участия в кропотливом строительстве этого государства, я принимал личную ответственность в течение целых шести месяцев под руководством такого выдающегося человека, как посланник Каше (обергруппенфюрер СА!). При этом обстоятельства складывались для нас благоприятно, в результате весьма тесной связи с бывшим местным правительством». Шустер добился того, чего хотел, и вскоре, будучи преданным солдатом рейха, выказал свою благодарность тому, что «многогранность моего существования, постоянное напряжение, необходимость собственных, пусть и мелких решений» и «определенная доля фантазии и инициативы» оградили его от «однообразия войны, притупляющей чувства»[9].

      Все вышеназванные мужчины и женщины нашли то, что хотели и чего обычно ищут молодые люди в этом возрасте: личную ответственность, еще не регламентированные, требующие пионерской деятельности отношения, тягу к беспрестанной импровизации, к постоянному испытанию своих умственных и физических сил. Они создали себе жизнь, в которой всегда могли сломать начинавшуюся рутину. Они ненавидели ограниченность офисных будней, искали проверки своих возможностей, веселья, азарта, непредсказуемости и правильного приложения усилий в условиях военной реальности. Их вел юношеский поиск идентичности, и они упивались своим мнимым всемогуществом.

      Можно сказать, что в 1933 году власть захватили студенты и недавние выпускники вузов. Среди них были мятежные дети старой элиты и самоуверенные молодые люди, извлекшие выгоду из взлета продвигаемой социал-демократией Веймарской республики. В социально-романтической и в то же время техномодернистской утопии национал-социализма они преодолели гетерогенность своего социального происхождения. Они видели себя и себе подобных авангардом «юного народа»[10]. Скептически настроенных (вследствие своего опыта) пожилых людей они насмешливо называли «кладбищенскими червями», а заслуженных, верных своим устоям чиновников – «господами, из которых песок сыплется»[11]. Далекие от настоящего и близкие к будущему, они выработали видение своей жизни как противоположности стагнации. Активисты и многие проявляющие сдержанный интерес к движению люди противопоставляли ограниченному