Времена меняются, и мы меняемся вместе с ними… Почти вышло из обращения еще несколько лет назад мелькавшее тут и там не совсем понятное слово «рэкетир», его заменило родное и угрюмое «бандит». Между тем хорошо известно, что все лексические изменения в разговорном языке отражают прежде всего объективно происходящие в обществе процессы. В данном конкретном случае это свидетельствует о том, что наши отечественные гангстеры уже выросли из рэкетирских пеленок и, доживая бандитскую молодость, идут широкими шагами к мафиозной зрелости. Путь этот оказался на удивление коротким: время показало, что одного поколения было достаточно, чтобы пережить эпоху бандитского возмужания. В отличие от западных стран, где мафиозные традиции складывались десятилетиями (а то и столетиями), темпы развития российской организованной преступности можно без преувеличения назвать феноменальными.
И отчего-то никого из нас, живущих в «интересное время» россиян, совсем не удивило, что Москва и Петербург, например, превратились в некие подобия Чикаго 1930-х годов – со взрывами, автоматными и пулеметными очередями по ночам, с огромными взятками, которые берут государственные чиновники белым днем, со страхом, который приходит на наши улицы вместе с сиреневыми сумерками…
Да и почему мы должны этому удивляться, если даже с высоких трибун серьезные политики говорят нам о том, что через подобное уже прошли и Соединенные Штаты, и Италия с Францией, и еще бог знает кто – и ничего, живут же, притом живут неплохо.{ Кстати говоря, уже набившие оскомину аналогии с Соединенными Штатами 1930-х годов явно спекулятивны и не выдерживают никакой критики. В США в то веселое время были уже давно решены вопросы собственности и притом законодательно зафиксированы. Именно это обстоятельство стало гарантией того, что гангстерский беспредел будет обуздан. У нас же, в России, вопросы собственности толком не решены до сих пор. Они и не будут решены, пока ее делят… Причем делят до сих пор! Ушла первая волна передела собственности, сейчас, если верить специалистам, наступила вторая. Пусть не столь кровавая, как первая (на смену свинцовым аргументам все чаще приходят прикормленно-административные), однако выстрелы периодически звучат. Прокатившаяся в разных регионах страны (в том числе и в Питере) волна убийств чиновников и законодателей, преподносимых некоторыми СМИ как «политические убийства», на деле являются обычными разборками, где в роли конкурента оргпреступности нередко выступают уже сами представители властных структур.} Удивляет скорее другое. Во всех цивилизованных