Парень побледнел.
– Она является ко мне каждый день, – тихо сказал он. – Она и сейчас здесь.
Он указал на окно. Я повернула голову и невольно улыбнулась. В стекле сквозь полупрозрачный тюль виднелось лицо худенькой темноволосой девушки. Я помахала ей рукой.
– Ты тоже ее видишь? – удивился Игорь.
– Конечно, – кивнула я. – Я же сказала, мы знакомы.
Я показала девушке гребень. Та радостно заулыбалась, подмигнула и растворилась в воздухе.
– Ты – экстрасенс? – сдавленно пробормотал Игорь.
– Вроде того, – уклончиво ответила я. – Сейчас это не имеет значения. Гораздо важнее, что теперь делать с твоей любовью. Ты ведь понимаешь, что это вовсе не любовь?
– Понимаю.
– Хочешь от нее избавиться?
– Хочу, наверное. Или нет. Я… я не знаю. Я ничего не понимаю! Что за чертовщина сейчас происходит?! Я тут не один псих, да? Все вокруг душевнобольные!
Он закрыл лицо руками и громко застонал. В комнату заглянули его бабушка и мать. Их лица были встревоженными. Я слабо им улыбнулась и знаком попросила вернуться в коридор.
– Если я верну русалке гребень, она от тебя отстанет, – сказала Игорю. Аша неплохо подпиталась от этого юноши, пока он носил ее расческу в своем кармане, а потому претензий к нему иметь не должна. – Но последствия ее чар ты будешь ощущать на себе еще несколько недель. Я могу тебя от них избавить.
Парень отнял руки от головы и снова посмотрел на меня.
– Тебя перестанет грызть тоска, – продолжала я. – Уколы и таблетки будут не нужны. Жизнь снова станет радостной и прекрасной.
Игорь глубоко вздохнул.
– Что нужно делать?
– Прежде всего, надо пожелать избавиться от наваждения – искренне, всей душой. А потом произнести обережный заговор.
– Я не знаю никакого заговора.
– А я знаю. Я произнесу его вслух, а ты повторишь. Ну что, попробуем?
Игорь кивнул.
– Повторяй: «Водяница-лесовица, шальная девица, отвяжись, отступись, на моём дворе не кажись! Тут тебе не век жить, не седмицу быть, ступай в реку глубокую, на осину высокую. Мне с тобой не водиться, мне с тобой не кумиться. Слово моё крепко, водами не размовимо, никем неодолимо. Аминь!»
Я говорила, а Игорь мне вторил. Сначала едва слышно, а потом все увереннее и увереннее. Когда же было произнесено последнее слово, его щеки заметно порозовели, а из глаз пропали тревожные огоньки.
– Вот и ладно, – улыбнулась я, поднимаясь с дивана. – Теперь все будет хорошо.
К Утиному озеру я отправилась в тот же день. Когда я надевала в прихожей куртку, Наталья Тихоновна попыталась вручить мне какие-то деньги, однако я ловко от нее увернулась, и выскользнула в подъезд. Там вызвала такси, а потом поехала за город.
Машина довезла