Внутри России политическую победу по вопросу строительства социализма в отдельно взятой стране, т. е. по вопросу можно ли оставаться марксистом, решительно отступая от буквы марксизма, одержали большевики. С этого момента начинается история становления советского варианта социализма, ставшего с конца 20-х гг., оправданно будет сказать, сталинским. Именно советского в силу его неизбежных специфических особенностей и, соответственно, принципиальных отличий от классических марксистских представлений, сформированных западноевропейским театром истории: страна крестьянская, индустрия слабая, внешнее окружение враждебное. Вопрос в том, как эти объективные и критичные для судьбы нарождающегося социализма особенности отражались на мерах экономической и социальной политики, жизненных самоощущениях людей, на их отношении к партии, государству, власти?
С началом Гражданской войны выбора у большевиков в том, как управлять Россией, отвоеванной, по В. Ленину, повторим это, «у богатых для бедных» уже не было. Система мер под названием «военного коммунизма» была единственно возможной для того, чтобы поддерживать жизнь населения городов и обеспечивать воюющую армию продовольствием. Эта «красногвардейская атака на капитал» не была исключительным порождением именно большевиков. Она включала в себя меры, предпринятые правительствами многих воюющих стран, в том числе царским правительством в условиях Первой мировой войны. Среди этих экстремальных мер были продразверстка и распределение основной массы продовольствия в нетоварной форме, по карточкам. В 1921 г. продразверстка была отменена, и ее место занял продналог. Большевикам, однако, виделось в этом и социалистическое содержание – непосредственно-общественные, внерыночные формы экономических отношений, которые являются классической марксистской характеристикой социализма наряду с общественной собственностью. В силу этого на какой-то момент показалось, что социалистические отношения могут быть быстро введены велениями Советской власти, и значит, переход от капитализма к социализму надолго не затянется.
Коррективы в это понимание внес нэп. Учитывая реальный контекст того времени, Л. Никифоров, думается, не прав, полагая, что субъективные действия большевиков (любая власть проявляет себя субъектно) были свободны от обязывающих объективных ограничений. Размашисто, на наш взгляд, выдвигая политические доводы против действий