То же самое получается при трактовке спроса. Спрос, как адекватное системе товарного хозяйства платежеспособное выражение общественной потребности в конкретных потребительных стоимостях, непосредственно представляет собой определенную сумму денег, полученную за уже реализованные товары, ранее созданные в производственном процессе (распределяемую сегодня по многообразным каналам между рыночными субъектами – физическими и юридическими лицами, включая государство); больше этой денежной массе взяться неоткуда. Содержащаяся же в цене произведенных товаров «кристаллизованная» трудовая субстанция (затраты живого и овеществленного труда) независима от «модуса» любых субъективных устремлений к каким-либо покупкам11. Поэтому спрос всегда в итоге оказывается ограниченным количественными параметрами этой субстанции. Отсюда все известные средства госстимулирования искусственного расширения спроса, раньше или позже наталкиваясь на это объективное ограничение, становятся катализаторами различной глубины финансово-экономических кризисов (новейшие потрясения в национальных и глобальном хозяйствах – одно из тех подтверждений). «Доверие и оптимизм потребителей» имеют здесь, конечно же, важное значение, но лишь в роли дополнительных, действующих в некотором временном интервале, факторов, не спасающих вне приведения распределения, в том числе и через кризис, затрат общественного труда по отраслям народного хозяйства (лежащего в основе соотношения спроса и предложения) в определенное равновесное состояние.
«Экономикс» изначально теория буржуазной практики со всеми вытекающими отсюда следствиями для трактовки ее социально-экономического содержания. Но с опорой на эту теорию, основные постулаты которой признаются незыблемыми, эта практика выражалась в неоднозначной экономической политике. Ее сегодняшние варианты, в том числе в нашей стране, сильно отличаются от того, какие социальные идеи вынашивались отцами-основателями «экономикс». Сегодня «экономикс» воспринят и излагается совершенно не в том виде, в каком он родился. Это полезно знать и помнить, когда решается вопрос об ответственности «экономикс» как науки за проводимую социально-экономическую политику. Тут часто «экономикс» как наука отождествляется с его вольными и предвзятыми трактовками в виде экономической политики рыночного фундаментализма. Но А. Маршалл и его поколение ученых-экономистов вовсе не были асоциальными людьми, как это