Гид рассказывал о его жизни, о влиянии суфизма, но мои мысли текли куда-то в другое место, в другое время. Его слова будто растворялись в воздухе, не доходя до меня полностью. Что-то здесь, в этих древних стенах, дышало воспоминаниями, которых я не должен был помнить, но почему-то чувствовал, как будто это моя собственная история.
"Я здесь был", – пронзает меня мысль. И это ощущение не похоже на простое дежавю. Нет, это глубже, ярче. Воздух вокруг меня дрожит, словно насыщен чем-то невидимым, каким-то древним светом, и этот свет проникает в мою душу. Я закрываю глаза и вижу… вижу себя. Но это не я, которым я являюсь сейчас. Я другой – дервиш, с длинной шерстяной чалмой на голове, в простом поношенном халате. Я странствую, ищу что-то, не зная точно, что, но точно зная – что-то великое и важное.
– Ходжа Ахмед Ясави был основателем ордена Ясавийа, – доносится до меня голос гида. – Его учение о любви к Богу, аскетизме и духовной чистоте оказало огромное влияние на Центральную Азию.
Я вспоминаю, как когда-то сидел в кругу таких же дервишей, как и я, в маленьком медресе, и мы говорили о Хикметах Ясави. Слова гида возвращают меня к этим беседам. Тогда мне казалось, что я уже был близок к постижению истины. Может быть, я даже уже знал её. Но затем что-то произошло, что-то вырвало меня из того мира. Я не помню, что, но ощущение потери преследует меня до сих пор.
Я открываю глаза. Передо мной всё тот же мавзолей, но он теперь выглядит иначе. Вокруг него как будто витает свет, едва уловимый, но мощный. Этот свет тянет меня к себе, словно шепчет, что ответы, которые я ищу, находятся здесь, в этом месте.
– Диван-и Хикмет, – продолжает гид, – был написан на простом языке, чтобы его понимали все, но его духовная глубина открывается лишь тем, кто ищет.
Эти слова заставляют меня вздрогнуть. «Тем, кто ищет». Разве не я всю свою жизнь в этом мире искал то, что казалось потерянным навсегда? Моя связь с суфизмом, с дервишами, с прошлой жизнью – всё это возвращается ко мне сейчас, словно я стою на пороге чего-то важного.
Я знаю, что это место не просто старый памятник. Здесь я должен найти то, что ищу по моей карте. Символ и атрибуты моего прошлого. Я чувствую, как меня окутывает сила древнего знания, идущего из глубины веков.
Я медленно иду вдоль древних стен мавзолея, мои пальцы почти касаются холодного камня. На поверхности – искусно выведенные арабской вязью строки, покрытые патиной веков. Они кажутся мне знакомыми, но в то же время далекими. Я не знаю арабского, по крайней мере, в этой жизни, но нечто внутри меня заставляет замедлить