– И что было дальше? – майор, похоже, проявил таки интерес к истории.
– Дальше было печально. Еще до войны, в 1939 году парень, точнее, молодой мужчина, работавший к тому времени учителем в поселковой школе, был арестован и отправлен валить лес на долгие годы по доносу о якобы утаенных от государства драгоценностях. Милиционеры перерыли дом сверху донизу и ничего не нашли, но Семён Сергеевич Васильев – так звали бедолагу, все равно пошел по этапу. Вскоре грянула страшная война, и он добровольно попросился в штрафбат. Сражался каторжанин отважно. Он не только выжил в штрафбате, но и воевал до самой Победы, причем уже со снятой судимостью. В 45-м вернулся в родное село и продолжил учительствовать.
Дом его обветшал со временем, и в конце 80-х Семён Сергеевич, уже в пожилом, но еще бодром возрасте, отстроил себе большой каменный дом, купил машину и дорогое охотничье ружье. Он никогда не охотился – ружье, вероятно, купил на всякий случай, воры порой пошаливали в окрестных деревнях и селах. Как в воду глядел – воры залезли к нему и убили ветерана. Причем не в лихие 90-е, а пару лет назад. Ружье при этом из дома пропало. Участковый предположил, что из-за ружья его и убили. Следствие тоже не заморачивалось с этим делом, и оно ушло в архив как нераскрытый «висяк».
– Это все интересно, конечно, но ты уверена, что…
– Уверена! – перебила его Инга, – Девичья фамилия убитой женщины – Васильева… а на трупе её отца эксперт зафиксировал следы пыток…
.
Глава 2
Свой старенький «Фольксваген Гольф» Инга оставила у подъезда сельской администрации, где её уже ждал участковый Сергей Абрамцев. Восхитительная летняя погода завораживала, Инга с удовольствием глубоко затянулась свежим сельским воздухом. На крыльце негромко переговаривались люди, пришедшие в администрацию по своим делам.
Сергей проводил Ингу к большому добротному дому, с заколоченными досками окнами. Странно, но дом совершенно не выглядел заброшенным сиротой, хотя прошло уже более пяти лет одиночества.
– Ключи от дома сохранились? – Инга смотрела на дом с каким-то нехорошим предчувствием, объяснить которое она не могла.
– Да, ключи со мной, – Сергей, смотревший больше не на дом, а на Ингу, открыл большую тяжелую дверь – проходите, пожалуйста…
– Сергей, давай уже будем на «ты». – Инга хотела уже войти, но на мгновение замешкалась, – Пока подожди снаружи, я осмотрю дом, лишние следы там не нужны…
Сергей присел на лавочку и задумался. Разговор выглядел как-то уж странно – чего опасаться каких-то следов, когда в доме уже поработала целая толпа народа: и опера, и следователь из района, и эксперты-криминалисты. Но, в конце концов, столичному следаку виднее…
Постояв минуту в раздумье, Инга из сеней шагнула в коридор, откуда можно было пройти на кухню, в спальню и в большую комнату. Там стоял добротный круглый стол под хрустальной чешской трехрожковой люстрой, роскошный кожаный диван и вместительная «стенка» советского