Каждый загруженный пользователь, или "оцифрованный", как их стали называть, обретал вторую жизнь в мире, где не было боли, болезней или смерти. Этот виртуальный рай был спроектирован для каждой личности с учетом ее индивидуальных предпочтений. Человек мог выбрать любую эпоху, любую культуру, любую реальность. В "Этерне" не существовало физических ограничений, и каждый мог быть кем угодно, от античного философа до капитана космического корабля. Реальность подстраивалась под желание пользователя, и эта свобода казалась абсолютной.
Но в последние недели с системой начало происходить нечто странное.
– Снова ошибки в коде? – тихий, но тревожный голос вырвал Даниэля из его глубокого размышления. София, его коллега, стояла у двери, наблюдая за ним.
– Да, – ответил Даниэль, не отрываясь от экрана. На мониторе медленно затухала та самая линия жизни, которая несколько минут назад пульсировала стабильным ритмом. – Это третья аномалия на этой неделе.
– Восемнадцатая за этот месяц, – София подошла ближе, став рядом с ним. Её взгляд был сосредоточен на экране, где последние следы сознания "новичка" растворялись в пустоте. – Что-то не так, и это серьезнее, чем кажется.
Аномалии, с которыми они столкнулись, были необъяснимыми сбоями в системе, когда сознания, загруженные в Нейросеть Этерна, исчезали бесследно. В большинстве случаев это было внезапное прекращение сигнала – никакого следа личности, никаких данных, которые могли бы указывать на сбой в программе или атаку вируса. Простое "растворение". Как будто эти оцифрованные люди никогда не существовали.
– Думаешь, это может быть вирус? – спросила София, её лицо отражало смесь тревоги и усталости.
– Мы проверяли на вирусы несколько раз, – ответил Даниэль, сжимая кулаки. – Никаких следов. Система идеальна… по крайней мере, была такой на стадии разработки.
Он откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Семь лет назад он был одним из ключевых разработчиков этой системы. Тогда, на старте, всё казалось простым. Мозг человека – сложная сеть нейронов, но её можно преобразовать в цифровой эквивалент, если есть достаточно вычислительных мощностей и точных данных. И они это сделали. Через бесчисленные эксперименты и квантовые симуляции они достигли того, о чём мечтали миллионы – цифрового бессмертия. Загруженное сознание сохраняло свою целостность и автономию, как в физическом теле, но без его ограничений.
Однако что-то пошло не так. И это не было просто технической проблемой.
– Я пересматривал журналы активности, – продолжил он, открывая файлы отчетов на экране. – Эти аномалии начали происходить не просто так. Все исчезнувшие – это ключевые фигуры, которые имели доступ к определенным протоколам системы. Их цифровые личности были связаны с управляющими узлами. Возможно, существует сбой в архитектуре самой сети, который связан с перегрузкой воспоминаний или их взаимодействием.
София опустила руки, тяжело вздохнув. Эти личности не были просто копиями человеческого сознания. Система работала на уровне нейронных связей, создавая точные симуляции мышления и реакции, основываясь на всех аспектах человека – от эмоциональных переживаний до биологических рефлексов. Это был не просто "клон", а сознание, которое продолжало жить и развиваться внутри цифрового мира.
– Если мы не остановим это, – сказала она, глядя на экран, – люди начнут паниковать. Бессмертие должно быть вечным. Это главная причина, почему все эти миллиардеры, политики и ученые пошли на оцифровку. Они ожидали, что их "вторые жизни" будут безопасными. Мы не можем позволить им исчезать.
Даниэль встал и начал нервно ходить по комнате. Мысли рвались в разные стороны. Система была колоссальной – миллионы сознаний, подключенных к гигантским дата-центрам, разбросанным по всей планете. Каждый оцифрованный человек жил в своей персонализированной симуляции, но всё это управлялось единой сетью. Что, если они недооценили сложность взаимодействий между сознаниями? Что, если система начала перегружаться, и её архитектура рушится под весом миллиардов взаимосвязанных данных?
– Мы должны выяснить, что происходит, – сказал он, остановившись. – И я знаю, как это сделать.
– Как? – София скрестила руки на груди. Её взгляд был полон скепсиса.
– Я должен войти туда сам. Загрузить своё сознание.
– Ты с ума сошел, – ответила она моментально, не веря услышанному. – Ты знаешь, что это запрещено для сотрудников. Мы должны оставаться здесь, чтобы контролировать процессы извне.
– Кто-то должен сделать это, София. Мы разрабатывали эту систему, но не понимаем, что происходит внутри. Если я смогу загрузиться и изучить проблему изнутри, я найду решение.
София не сводила с него глаз, её лицо побледнело