Он замешкался, кожа покрылась мурашками. Гусыня, не теряя времени зря, пыталась проникнуть языком как можно глубже ему в ухо. Он вернется еще до того, как дедушка заметит его отсутствие. Да и что там может быть опасного? До чего же было несправедливо и нелепо ничего ему не рассказать, подумал Кристофер, разминая ноги.
Раздался похожий на взрыв звук, заставивший его подпрыгнуть. Порыв ветра с грохотом захлопнул ставни дома, оставшегося у подножия холма. Дедушка мог в любой момент выглянуть из окна и заметить его. Раз Кристофер решился идти, следовало поспешить.
– Вперед, Гусыня. – Мальчик посмотрел на видневшуюся за деревьями вершину холма. – Сверху вид наверняка лучше.
Кристофер с собакой вышел из-за деревьев и быстро зашагал вверх по холму.
Не успел он подняться на вершину, как земля под ногами затряслась – сначала едва заметно, затем все сильнее и сильнее.
Убийца
Именно касапасаран спас ей жизнь.
Мэл приземлилась в разбитом рядом с домом саду. Маленькое и довольно простое жилище окружали растения и цветы, за которыми ухаживала Леонор – единственная живая родственница Мэл.
В конце сада высилась стена, за которой находились обрыв и река. Девочка как минимум раз в день на протяжении десяти лет выслушивала от бабушки, что залезать на стену нельзя. У реки стремительное течение, а находящиеся поодаль берега окаймляли заросли камыша. В глубоких водах водились лавелланы – ядовитые землеройки, укус которых смертелен.
Бабушка посмотрела на Мэл, когда та вошла в кухню, и вздохнула. В молодости Леонор была высокой и элегантной, но теперь, к семидесяти шести годам, скрючилась.
– У тебя руки замерзли… Так еще и вымазаны в грязи! Мэл, чем ты только занималась?
– Я была в лесу и видела там…
– Вымой их – с мылом, пожалуйста, – и садись за стол. Я кое-что испекла.
Стол был завален едой. На нем стоял и великолепный ореховый пирог, и свежие булочки с корицей, и еще печенье, горячее, только что из духовки. Седая, неразговорчивая и неулыбчивая Леонор если и показывала, что заботится о ком-то, то только с помощью еды. Лучший пекарь в Иктусе, она вкладывала все терпение и любовь в выпечку.
Она отрезала Мэл огромный кусок пирога. Гелифен клюнул девочку в знак приветствия и склонился над миской с молоком. Его длинный хвост подрагивал, а крылья трепетали от удовольствия.
Леонор протянула Мэл чашку горячего ягодного отвара со специями. Бабушка готовила его сама, проводя у плиты часы. Она размешивала напиток до тех пор, пока он не становился острым и сладким одновременно – именно таким, как любила Мэл. Бабушка вздохнула:
– Ну что за прическа! Просто катастрофа! Давай я тебе все подровняю?
Она осторожно коснулась челки Мэл.
В дверь постучали. Леонор пошла посмотреть, кто там.
В этот момент касапасаран в кармане Мэл задрожал. Она вытащила его. Сначала стрелка указывала в сторону