Я лежала на боку в своей кровати, наблюдая, как по полу скользит тускло-голубой квадратик лунного света. А когда мои опухшие веки закрывались от усталости, я в очередной раз оказывалась в том самом сне – практически в полной темноте на берегу ревущего моря, где мы с Егором мучительно ждали рассвета.
Я осторожно поправляла его короткие волосы и стирала со лба кровь, сквозь шум ветра шепча на ухо что-то ободряющее. Мой голос казался спокойным и ласковым, хотя на самом деле я отчаянно пыталась не падать духом и не забывать, что ночь не вечна.
Во сне и наяву мне оставалось только одно – верить в него. Я мечтала о том, чтобы он поскорее к нам вернулся. Некоторые люди отделывались одними царапинами, упав с высоты девятиэтажного дома. Другие выживали после удара молнии. Если случались подобные чудеса, у Егора тоже был шанс.
«Даже когда нельзя надеяться, всегда есть какая-то надежда, вопреки любой безнадежности, даже самое невозможное иногда может оказаться возможным», – говорил известный австрийский психолог Виктор Франкл.
Когда-то мне в руки попала его книга[25], в которой он рассказал о том, как прошел через концентрационный лагерь в годы Второй мировой войны. Его жена и родители погибли в таких же лагерях, в то время как сам он выжил и помог спастись другим заключенным. Книга Франкла настолько меня поразила, что я захотела тоже стать психологом. Цитаты из его книг, которые я помнила наизусть, сейчас придавали мне сил.
Я толкнула тяжелую дверь университета и вошла в холл. Студенты смеялись, спеша на занятия. Жизнь шла своим чередом. Все выглядело так же, как и в пятницу. Почти так же. Но одного человека здесь не было. От воспоминаний о нем сердце кольнуло, и я сняла очки, чтобы вытереть снова подступившие слезы.
Неожиданно в кармане куртки завибрировал телефон. Я вытащила его, зашла в мессенджер и обнаружила сообщение. От Ники.
«При) Я тут заболела, сегодня не жди. Постараюсь прийти в форму», – писала она.
«Привет, выздоравливай скорее!» – набрала я, стараясь не порезаться о разбитый экран.
Ответ пришел незамедлительно.
«Спс) Ты же поделишься со мной конспектами?»
«Конечно».
«Ты лучшая!)»
Что ж… Оказывается, у Ники выходные тоже прошли плохо.
Я спрятала телефон обратно в карман и побрела к лестнице. Сейчас я точно знала, куда идти, хотя еще не успела выучить расположение аудиторий. Первой парой стояла «Общая психология», которую вел Владимир Сергеевич Коновалов, тот самый грозный мужчина, на лекцию которого мы с Никой опоздали в пятницу. Лучше больше его не злить.
На третьем этаже меня окликнул высокий голос:
– О, Астафьева!
Я обернулась и обнаружила у себя за спиной рыжую девушку с россыпью веснушек на щеках. Марьяна, еще одна одногруппница. В первый день учебы ее единогласно выбрали старостой группы, потому что других желающих занять