– Кто его знает этих ученых. Вот раньше одни из них все твердили, что кофе вреден для здоровья человека. Через некоторое время другие, то же ученые мужи, стали опровергать их. И все довольны, все смеются. А люди, как пили кофе, так и пьют его. Наверное, первые так утверждали потому, что кофе в те времена был, не так распространен у нас в стране. А теперь его много.
– И все равно жалко, что опоздала. Там меня будет муж ожидать, чтобы подвезти на машине со станции до дома. А я не приеду. Он расстроится.
Милиционер взглянул на наручные часы.
– Через сорок минут будет другая электричка. Не расстраивайтесь. Если это не муж, который объелся груш, то подождет. Должен же он понимать, что всякое бывает в нашей жизни.
– Подождет, конечно, – согласилась Татьяна. – Но все равно обидно.
При этом она вздохнула, видимо, переживая уже не столько о том, что опоздала, сколько о том, что любимому мужу придется ожидать ее еще около часа, как минимум.
– Придется, видимо, ожидать следующую. Ехать же все равно надо. Не ночевать же мне на вокзале.
– Вот и хорошо. Я тоже опоздал на эту самую электричку. Вам до какой станции ехать?
– До Замужанья.
– Вот. А мне дальше на одну остановку. И, как видите, не переживаю. Я Вам скажу так: раз уж опоздали на одну, то придется ожидать следующую. К тому же я встретил, мне кажется, хорошую попутчицу. Пойдемте, присядем на скамейке. В ногах, как говорится, правды нет.
– Пошли. Чего теперь делать. Придется ожидать.
Они прошли в скверик на территории вокзала, где стояли скамейки. И присели на одну из них.
– Кстати, я забыл представиться. Лазовой Федор Васильевич. Прошу любить и жаловать.
Она улыбнулась.
Ее улыбка сразу понравилась Федору. Открытая. Ласковая. Добрая.
Глядя на нее, Лазовой почему–то вспомнил недавно где – то вычитанный афоризм, который принадлежит ямайскому музыканту и композитору Бобу Марли:
«Лучший изгиб на теле женщины – ее улыбка».
И вообще, во всем ее облике и движениях, чувствовалась какая – то женственность. И в то же время уверенность в себе.
– Так официально? Тогда я – Суворова Татьяна Александровна.
– Как Вы понимаете, я сотрудник милиции. И сейчас, как простой белорусский Пинкертон, я, зная примерно, где Вы живете, попробую угадать, кем Вы работаете.
Она опять улыбнулась. И уже с неприкрытым интересом взглянула на него. При этом милостиво разрешила:
– Угадывайте.
Федор внимательно осмотрел Татьяну с ног до головы. Ей даже стало как – то не по себе от такого пристального рассматривания. Так ее еще никто из мужчин открыто не рассматривал.
Потом поднял глаза к небу. Подумал. Пошевелил губами, как будто читал про себя то, что написано на медленно проплывающих мимо облаках. И неожиданно для собеседницы выдал:
– Вы – адвокат в городской юридической консультации.
Татьяна не просто улыбнулась, а весело рассмеялась.
– Вы – экстрасенс? Но как можно было такое угадать!? Ведь мы не знакомы.
Все