Финч подошёл к одной из клеток, где сидела большая обезьяна. Она уставилась на него с какой-то печальной мудростью в глазах, и он почувствовал, что она что-то знает. Что-то, что понимает и он, и вся эта труппа, загнанная в клетку не по своей воле.
– Впечатляет, не правда ли? – произнёс Эберт, его голос вырвал Финча из раздумий.
Финч повернулся к нему. – Я видел зверинцы и похуже, – ответил он, стараясь не выдать своих мыслей.
– Но я уверен, что вы нигде не видели таких уникальных зверей, – сказал Эберт, его глаза блеснули.
– Уникальных? – переспросил Финч, – они выглядят довольно обычными.
– О, вы просто не понимаете, – сказал Эберт, – у каждого из них есть своя история.
Финч не стал спорить, зная, что Эберт пытается отвлечь его внимание. Он продолжил осмотр, стараясь не пропускать ни одной мелочи. Он внимательно наблюдал за поведением зверей, их взглядами, их движениями. Он пытался понять, что они чувствуют, что они видят.
Но загон с крупными кошками был странным. Он был большим, просторным, но абсолютно пустым. Ни одного зверя. Только старые тряпки и солома валялись на полу. Запах здесь был ещё более сильным, резким, чем в остальном зверинце. Финч подошёл ближе, заглянул внутрь, но ничего не увидел.
– А где звери? – спросил он, повернувшись к Эберту. – Эти животные на отдыхе, – ответил Эберт.
– Отдыхе? – переспросил Финч, – разве не должны они быть на представлении?
– Они очень устали, – ответил Эберт, стараясь не смотреть в глаза инспектору. – Завтра они будут выступать, а сейчас им нужен отдых.
Финч не поверил ни одному его слову. Он не сомневался, что с этим загоном что-то не так. Он подошёл к решётке и внимательно осмотрел её. Она была прочной, сделанной из толстого металла, но на нижней части он заметил небольшие, еле заметные царапины. Он опустился на колени, чтобы рассмотреть их лучше, и почувствовал странную вибрацию под ногами.
Он приложил руку к полу и почувствовал, как под досками что-то гудит, как будто что-то вибрирует в глубине. Он встал и прошел в угол загона и стал аккуратно отдирать доски от пола. – Что ты делаешь? – резко спросил Эберт, в его голосе послышались нотки раздражения.
– Мне просто показалось, – ответил Финч, стараясь не показать своих подозрений, – доски, кажется, плохо закреплены.
– Оставь их, – сказал Эберт, – здесь всё в порядке.
Финч не послушал его. Он продолжал отодвигать доски, пока не обнаружил под ними узкий, темный проход.
– Что это такое? – спросил он, посмотрев на Эберта.
– Я понятия не имею, – ответил Эберт, стараясь не выдать своего волнения, – наверное,