Думный боярин Проф, отправил ко мне своего доверенного договориться о приёме, но тот не желал договариваться. Въехав в наш двор на коне, он с криком: – «А ну с дороги чернь»– плеткой ударил одного из моих больных, который ждал своей очереди. Естественно, я имела претензии к такому поведению и первым, что попалось под руку, кинула в наездника. Под руку мне попался большой деревянный ковш, который хорошенько отсырел в ведре с водой и оказался достаточно тяжелым, чтобы сбить его с лошади.
На шум прибежал Андрей, поэтому я успела только несколько раз приложиться подобранным ковшом смутьяну по голове и меня оттащили. Так как моя бурная реакция была продемонстрирована, всем ожидающим во дворе и любопытствующим снаружи. Слух о моём заступничестве за «безродного» быстро облетел столицу.
Поводом для визита, этого молодца, оказался загнивший корень зуба у думного боярина. Андрей оттащил, побитого слугу к хозяину и вернулся с извинениями и просьбой помочь боярину.
– У него лицо перекосило, рот не закрывается, ни спать не есть не может и говорит с трудом. – Морщась, сказал муж.
Вырыванием зубов, здесь занимались кузнецы, такая вот разносторонняя профессия! Боярину Профу, был удалён зуб, но при вскрытии десны, я нашла обломок корня, который пропустил кузнец. После чистки воспаление быстро спало, и как только пациент отоспался, мы «подверглись» боярской благодарности. Боярин Проф, имел громкий голос и святую уверенность, что нам больше нечем заняться, кроме как проводить с ним застолья и слушать что – «молодёжь нынче не та». Благо мне слушать боярина не приходилось, отдувался Андрей. Мне же повезло пообщаться с его женой и дочерями.
Женщины боярина встретили меня с нескрываемым любопытством, даже дворовые женщины собирались, чтобы послушать наши разговоры. Сначала они сочувствовали моей «тяжелой участи» быть отправленной «под степь», потом завалили вопросами о поездке в Фокию.
Несмотря на столь необычное знакомство, боярин Проф, не держал на меня зла за побитого слугу, более того обещал собственноручно высечь.
История, где-то даже забавная, но непонятны нотки недовольства в голосе княжны. Или может я, надумываю?
– Дай посмотреть на тебя.
Сказала княжна и дождавшись когда я выпрямлюсь, всмотрелась в меня оценивающе. Я тоже решила не упускать возможность и рассматривала княжну.
Ну что сказать? В моём мире князя бы посадили. Княжна ещё совсем девочка, пусть и не маленькая. Да, княжна соответствовала местным стандартам красоты, большая вся такая, в слоёных одеждах и большими, мясистыми, красными от полопавшихся капилляров щеками. Не добавляли красоты маленькие глазки и губки бантиком.
В оценке красоты, княжна была солидарна со мной, не посчитав меня красивой, это было видно по вспыхнувшему высокомерному взгляду и дернувшемуся подбородку.
– Слыхала я, что ты увеченных обиходишь. Тебя муж заставляет?
– Нет княжна. На юге от булгар, земли совсем опустели. Я это, своими глазами видела. Потому каждый вой, что оружие держать может в большой цене, и если я могу спасти его, то не буду стоять в стороне.
– Так это и бабы да девки делать могут. Или там и баб нет?
Не будет у меня дружбы с княжной, это я ясно поняла по её злобному взгляду и неумению скрывать в голосе, презрение.
– Есть и бабы и молодцы в обучении, работы всем хватает.
– Молодцы в обучении? Велика наука, за хворыми горшки таскать! Смотри, муж взревнует за то, что постоянно чужих мужей да воев охаживаешь.
Предостережение о ревности мужа, звучало насмешкой, как бы говоря: – Тебе это не грозит. Ни кто не позарится. Я совсем не понимала, чем успела так насолить княжне, что она истекает на меня ядом. Хотелось конечно, этой соплячке ввернуть, словесного штопора, но, лучше не обострять. Насладившись моим молчанием, видимо приняв это, как согласие княжна резко сменила тему:
– Мне сильно полюбились твои пахучие мешочки и мыло. Правду говорят, что ты сама удумала такую диковину?
– Правда.
Была мысль сослаться на монастырь или записки странников, но у княжны большая власть в руках, она может узнать, что в монастыре о мыловарении ничего не слышали.
–Я завтра пришлю к тебе девицу, расскажешь ей, как ты то мыло делаешь и как запах в соль запираешь.
Открытая наглость, меня разозлила. Мало того, что эта соплячка разговаривала со мной с презрением, так она ещё и нагло секреты доходного дела рассказать требует. Друзьями нам всё равно не быть.
– Ну что же ты княгинюшка? Дело то хлопотное и тяжелое. Ты не утруждай себя, мы уже всё для тебя приготовили.
Попятившись, я выглянула за дверь, где с большими корзинами стоял Каин, взяв их у него, поставила их на пол, намеренно не доходя пары метров до стула княжны. Тётки, которые присутствовали при нашем разговоре, с любопытством поглядывали, но подходить не спешили.
– Оксинья,