Штаны господина фон Бредова. Виллибальд Алексис

выглядела бы даже красивой: молодая прелестница в белом платье с красным корсажем и с закатанными рукавами, не выпуская из рук тонкое полотно, с трудом удерживала равновесие. Ее взгляд был прикован к ненадежной опоре под ногами, а из-за полуоткрытых губ блестел жемчуг зубов. Она побледнела, а затем залилась румянцем, поняв, что ее несет течением прямо на большой гранитный валун. Девушка явно растерялась. Одной рукой она стала быстро прятать в лиф платья длинную золотую цепочку, чтобы та не задушила ее, зацепившись за кусты и камыши, а другой пыталась дотянуться до ивовых ветвей, чтобы выбраться на берег. Однако она не успела добраться ни до услужливой ивы, ни до страшной гранитной глыбы. Вода буквально вскипела, когда Ханс Юрген прыгнул с берега в стремнину и мгновения спустя схватил мостки сильной рукой.

      – Ты меня уронишь! – воскликнула девушка. Ее утлый плот от внезапной остановки качнулся сильнее.

      – Позволь уж мне самому обо всем позаботиться, – ответил ее спаситель. Он придержал мостки правой рукой, гребя левой к берегу. – Теперь держись за меня и ничего не бойся.

      Она протянула ему тонкую руку. Он все еще был по грудь в воде, но ногами упирался в твердое дно. Оказалось, что вытащить мостки с их прекрасным грузом на берег не самая простая задача – мешало течение. Ханс Юрген дрожал от напряжения, а девушка, наоборот, успокоилась.

      – Не бойся, Ева, – сказал он, на мгновение остановившись и тяжело дыша.

      – Чего мне бояться, – отвечала она. – Как видишь, я твердо стою на ногах. И твоя рука мне больше не нужна.

      Он сделал еще одно усилие и вытолкнул мостки к самому берегу. Ханс Юрген хотел подать девушке руку, но она сама легко перепрыгнула на берег.

      Бедный юноша делал такие забавные движения, пытаясь стряхнуть с себя воду, что Ева, невзирая на недавнюю опасность, от души рассмеялась, вместо того чтобы поблагодарить своего спасителя.

      – Ты похож на пуделя, Ханс Юрген! – весело крикнула она.

      – Пудель тоже умеет прыгать в воду, – пробормотал он и тихо добавил: – Ведь он приносит только то, что ему велят.

      – Не сердись, Ханс Юрген. – Девушка попыталась загладить неловкость. – Спасибо тебе.

      Молодой человек встряхнулся еще раз и что‑то пробормотал, но что именно, она не поняла.

      – Вытрись, Ханс, чтобы другие не заметили. Иначе они станут смеяться над тобой, и надо мной тоже.

      – Надо мной, Ева? Они и так надо мной смеются. Но у меня хорошая броня.

      Ева Бредова огляделась:

      – Ах, мостки, мостки! Ханс, они уплывают! Все заметят, что их нет. Кузен Ханс, их нужно вернуть на место.

      Мостки уже отплыли на порядочное расстояние, но Ханс Юрген не бросился за ними.

      – Я сделал это для тебя, Ева, и сделал бы снова, даже если бы ты не захотела меня поблагодарить. Ты опять хочешь посмеяться надо мной, но я не буду прыгать в воду из-за этой старой деревяшки.

      – Ты ворчун и совсем не галантен, кузен Ханс.

      – Меня