Эндрю Вайли и Скотт Мойерс побудили меня к написанию этой книги и направляли меня в незнакомом мне процессе создания текста, рассчитанного на читателей-неспециалистов. Эндрю оказывал подобные услуги многим авторам – специалистам в самых разных отраслях знаний и является подлинным виртуозом в этом деле.
Я глубоко благодарен Эрику Чински и его коллегам по издательству Farrar, Straus and Giroux за помощь и содействие, оказанные мне в приведении рукописи книги в должный вид, а также за их редакторские идеи и поддержку.
Моя жена Джулиана и моя семья оказали мне невероятную поддержку во время моих многочисленных и длительных перелетов, которые были частью работы в Комиссии по росту и развитию, и при написании книги. Эта поддержка, наряду со значительной долей поощрения и энтузиазма, позволила мне закончить работу.
Я завершил редактирование рукописи в Бонассоле, маленьком городке, расположенном на лигурийском побережье Италии. Я признателен весьма добрым людям из Gelateria delle Rose, разрешившим мне работать в их заведении, где я имел доступ к беспроводному Интернету. На часть лета то кафе стало il mio ufifcio.
Введение
ПЕРЕД вами книга о третьем столетии промышленной революции, столетии, в котором мы живем. Настолько, насколько позволяют сделать это ограниченные данные и результаты кропотливых исследований, можно сказать, что в течение нескольких сотен лет, предшествовавших 1750 г., экономический рост повсюду был ничтожным. По нашим меркам, люди были по большей части бедны. Разумеется, были элиты, и эти элиты были богаты, а кое-где и существовал малочисленный, ориентированный на торговлю средний класс. Обладание богатством было тесно связано с обладанием властью. В мире без экономического роста эта игра была игрой с нулевой суммой. Поэтому неудивительно, что между властью и богатством существовала высокая степень корреляции. И такая картина наблюдалась практически во всем мире.
Затем, примерно с 1750 г., Англия ступила на путь промышленной революции. Доходы на душу населения начали расти. Рост ускорился и впервые в новой истории стал устойчивым. В XIX в. эта модель весьма быстро распространилась в континентальной Европе, а впоследствии и в США, Канаде, Австралии и Новой Зеландии (эти четыре страны выдающийся ученый Энгас Мэддисон называет «ответвлениями» или «побегами» Европы). Так продолжалось в течение двухсот лет, до окончания Второй мировой войны. Отчасти экономический рост затронул и Латинскую Америку.
К 1950 г. средний доход жителей стран, охваченных промышленной революцией, увеличился в 20 раз – примерно с 500 долларов в год до более 10 тысяч долларов в год, а во многих промышленно