обидные слова: «Хорошо тебе говорить, когда занимаешь мое место в “Искре”!» Кравцов действительно подавал большие надежды, и несколько клубов хотели заключить с ним контракт после окончания школы. Даня выбрал «Искру» – крутая, сильная команда, опытный тренер, отличные условия. До подписания контракта оставался один шаг, когда случился этот допинговый скандал, который все разрушил. Влад был его главным конкурентом и лучшим другом, и тренерский штаб решил пригласить его. Головой Даня понимал, что Влад ни в чем не виноват, так сложились обстоятельства, но сердцем это так и не принял. Зависть точила душу, отравляя их многолетнюю дружбу, именно поэтому он надолго пропал с радаров и придумывал всяческие предлоги, чтобы не встречаться с другом. В течение двух прошедших лет они виделись от силы раза три, и то пересекались минут на тридцать. Сегодня был их первый нормальный разговор благодаря тому, что Романов все-таки припер его к стенке и заявился домой.

      Однако по сути Влад был прав, Кравцов это понимал. Нужно возвращаться к жизни, начинать все с нуля и прекращать депрессовать. Так и до психушки докатиться недолго.

      – Ладно, попробую свалить с пар в субботу и прийти на ваш матч с «Барсами», – неохотно выдавил он. – Давай сюда приглашение, наверняка с собой принес?

      – Принес! – обрадовался Влад и вытащил из кармана изрядно помятое приглашение. – Держи!

      – Ну спасибо, – усмехнулся Даня, убирая подарок в ящик стола.

      – Может, девчонку какую с собой возьмешь? У меня еще одно есть, – лукаво подмигнул Романов.

      – Нет уж, никаких девчонок на хоккее! – отрезал Кравцов, думая о том, что женского общения ему с лихвой хватает в универе.

      Дальше разговор перешел в более непринужденное русло, парни делились последними новостями, и былое напряжение заметно спало. Ближе к вечеру Влад попрощался с Даниной мамой и уехал домой.

      – Зачем он приходил? Звал вернуться в хоккей? – спросила мама, когда Даня пришел на кухню, чтобы вымыть посуду. Она забрала у него тарелки из-под бутербродов и чашки. – Я вымою.

      Мама никогда не одобряла увлечение сына хоккеем и была единственной, кто втайне радовался, что он вернулся к нормальной, по ее мнению, жизни. Решение отдать сына в такой опасный и травматичный вид спорта принял отец, а она, по обыкновению, смирилась, но всегда желала для своего ребенка более спокойного будущего.

      – Звал, – честно признался Даня. Он сел на стул, глядя, как ловко мама ополаскивает тарелки, вытирает и ставит их в шкафчик. Он улыбнулся – ему всегда нравилось это ощущение тепла и уюта, которое создавала мама своей заботой и любовью.

      – А ты что? – не поворачивая головы, как бы между прочим спросила она.

      – Я – ничего, мне же еще два года играть нельзя, – пожал плечами Даня. – Схожу в субботу на матч… посмотрю на Влада, а то, может, зря он мое место в «Искре» занимает.

      Даня пытался говорить беспечно, но мама отлично поняла, что скрывается за его мнимым равнодушием.

      – Ох, сынок, смотри, –