Что об этом думает Эразия Бульба? Ларэ не знала, как ей относится к господину этого дома. Не в том смысле, что она стала бы ему грубить или что- то в этом роде – ни с одним из врагов она не стала бы ронять свое достоинство до злобности – но в том, чего ей стоит ожидать от этого человека? До сих пор девушка чувствовала себя более или менее уютно лишь с другими особенными. Она не понимала причин такого высокопочтенного господина быть благосклонным к ней. Его двоюродный брат- султан Искандер- Язид Второй в последние годы только и делал, что поощрял введение законов, умаляющих вес людей с даром, называемых особенными. Советники, входящие в его диван, все более и более сковывали особенных правилами, оказывали давление на их волю, а султан лишь улыбчиво похлопывал за это по их злые головки.
Что же, отношение султана не передалось через кровь его двоюродному брату? Не разделял ли Эразия Бульба умозаключения своего августейшего родственника о праве подобных ей на свободную, ничем необременённую жизнь? Или страх перед охватившим его старое тело недугом столь сильно повлиял на его ум, что он решил ненадолго примириться с пребыванием рядом с ним одной из них?
Несчетное количество раз, Ларэ про себя повторяла цепочку имен – путь, коим письмо господина Бульбы пришло к ней в руки. Она доверяла этим именам и не видела в них подвоха. По крайне мере, в тех, чьи имена занимали вторую, ближнюю к ней, часть цепочки передачи. Это были либо особенные, либо люди, которым ее дар помог справиться с их самочувствием. Они не имели причин ей лгать и во многом находились на ее стороне. Особенные бы ни за что не предали одну из них – ввиду менявшегося к ним отношения в последнее десятилетие они все больше видели себя отделенными от народа Эры, все явственней им казалась граница между ними и обычными людьми, все крепче они от этой мнимой обособленности сплачивались и становились дружней друг с другом в плохие времена. Потому в их именах она не сомневалась совсем. Те же, кому помог ее дар – владением которого она зарабатывала себе на пропитание почти всю ее самостоятельную жизнь – являлись либо родственниками особенных, либо, по мнению Ларэ, просто хорошими людьми, которых она знала достаточно, чтобы быть убежденной в их добросердечности. Конечно, за время ее странствий приходилось ей за монету оказывать свои услуги и людям не широкого ума и чести, но в цепочке, кою ей огласил последний в ней человек таковых не нашлось. Что насчет тех людей, которых в цепочке она не признала? Она не могла говорить с уверенностью.
Однако кое- что занимательное все же нашлось. Имя «Канара» среди неизвестной части передатчиков значилось первым. Стоило слуге помянуть