– Держи, – мне на руки бухнулся большой разноцветный ком. – Переоденься там. Свои вещи можешь оставить, можешь забрать, но ходить так не смей. Это по дорогам можно, а у нас приличное место, его величество бывает, виц-лорд своим присутствием поощряет к работе. Увидят – сраму не оберёмся!
– А, с ним мы уже знакомы, – кивнула рассеяно.
Дама-жаба мне не поверила, но я и не стремилась.
Закрыла за собой дверь в крохотную каморку, где мне милостиво разрешили сменить наряд, и вздохнула. Потому что развернув этот тряпичный ком, обнаружила ярко-синее, васильковое платье, которое доходило мне почти до пят. И как в этом по кущам лазить? Нет, я, конечно, против моды местной ничего сказать не хочу, но это же не функционально!
Поминая местные нравы вторым родным языком с его филигранно точным определением происходящего вокруг меня, начала быстро переодеваться.
Помимо длины, у платья обнаружилось много мелких пуговиц на груди, которые не желали сначала расстёгиваться, потом застегиваться. Из плюсов – а их был целый один! – наличествовали карманы. Вот они были хорошие, глубокие и удобные, самое оно для хозяйственной дамы.
В комплекте шли тонкие вязаные носки и нечто, напоминающее шарф, пушистое и широкое. Носочки тоже пригодятся, не сейчас, так потом, пока в своих похожу, а вот обувать придется мои ботиночки, которые выглядят совсем устало. Немного подумала и решила, что из шарфа сейчас можно соорудить сумку, в которую сложу свои немногочисленные пожитки. Сказано – сделано.
Из каморки вышла, уже чувствуя себя уверенно, будто с этими вещами на самом деле превратилась в кого-то другого. Да, было неудобно, но когда я в последний раз надевала платье? Да ещё и такое длинное? Не вспомню, очень может быть, что никогда такого и не было.
– Явилась, – а вот дама-жаба, у которой я даже имени спрашивать не стала, была моим внешним видом не впечатлена. – Платье на тебе как на драконихе сидит, отвратительно. В Чащобу послали? Слушай и запоминай, я дважды не повторяю. На двор выйдешь, там мужики в телегах, они в Сад постоянно ездят. Спросишь, кто в Чащобу, скажешь, новая работница, тебя попутно и отвезут. Завтра норму требовать никто не будет, а вот послезавтра будь добра корзину собрать, – она огляделась, увидела выданный мне инвентарь. – Это Латаха тебе такую маленькую дал? – цокнула языком. – Пощадить решил, негодник. Но я против его слова ничего сказать не смогу, маленькая у тебя будет норма. Справишься, получишь оплату, нет – на вольные хлеба. Ясно?
Я кивнула, и меня неделикатно выставили за дверь, шепотом желая в дорогу всяческих неприятностей.
Найти во дворе того, кто меня отвезет, оказалось