– Под стражу зачем было всех помещать? – возмутился я, когда дослушал эту историю. – Они же правильно поступили. Волнения, действительно, могли начаться. Ну, присягнули бы несколько аристократов Руфусу. И что?
– При живом императоре? – возразила мне Рагнхильда. – Не имея доказательств вашей гибели? Это преступление из первого пункта Устава нашей службы, который вы сами, ваше императорское величество, приказали мне составить, а потом утвердили.
– Любые действия, направленные на захват или присвоение власти, принадлежащей исключительно и только коронованному Великому герцогу (когда Устав писался, императором я еще не был) суть государственная измена, и все виновные или заподозренные в ней подлежат немедленному задержанию и последующим пыткам, – процитировала глава контрразведки упомянутый ею пункт. – Я не имела права поступить по-другому.
Мда… Служи по уставу, завоюешь честь и славу. И ведь права Рагнхильда. Если бы она не отреагировала на происходящее, то стала бы по отношению ко мне предательницей. Хорошо, что хоть от пыток воздержалась.
В общем, «заговорщиков» немедленно отпустить и успокоить. Изабеллу и Диану успокаивать буду я. Старшую жену прямо сейчас пойду, а Диану завтра. И, подозреваю, не одну ночь и день мне теперь придется этим заниматься.
Родрика пусть его жена Гру в чувство приводит. Она в этом мастерица, каких поискать.
Мне подготовить и обнародовать указы. О престолонаследии. На тот случай, если со мной что-то случится раньше, – о регентстве (пожалуй, надо будет совет регентский создать, а то Изабелла, получив полную власть, может удила совсем закусить), пока Руфус не станет совершеннолетним. О носителе высшей власти в мое отсутствие. Это, естественно, Изабелла будет. И обнародовать. Чтобы больше подобных ситуаций неопределенности не возникало.
Рагнхильду наградить за преданность и смелость. Арестовать двух жен императора и его дядю – это надо иметь стальные отличительные мужские особенности строения тела. У Рагны их нет по понятным причинам, но характер несгибаемый. И раньше ей доверял, а теперь буду это делать безоговорочно.
– Возведу тебя в графское достоинство, Рагна, – сказал я девушке на следующий день. – Выделю лучшие владения из собственных земель. Будет тебе и приданое, и что детям оставить.
А что? Ей лет тридцать, судя по внешнему виду. Кстати, уточнить нужно будет. И до сих пор не замужем, хотя знаю, что многие мои вассалы с ней свою судьбу с удовольствием связали бы.
Странно, но особой радости не вижу. А ведь все мои приближенные знают, что я стараюсь землями не разбрасываться. И уж если это сейчас готов на это пойти, то значит – оцениваю