– Дед, мне на пару слов Марка, – спокойный голос Первуши не звучал угрожающе, но страх не отступал.
– Не у меня спрашивай, – усмехнулся в усы Ганор. – Отчим, пустишь парня?
Тихой равнодушно кивнул. Марк до последнего надеялся, что отчим проявит строптивый нрав и запретит ему даже отлучаться, но именно в этот момент Тихой похмельно равнодушен.
Они с Первушей зашли за угол кузницы, туда, где пролегал забор с конюшнями. Место укромное, и Марк приготовился, что его будут бить. Скорее всего, незаметно, каким-нибудь камнем, обернутым в тряпье. Зажмурившись, Марк вжался спиной в забор, но удара не последовало. Первуша с равнодушным видом стоял напротив него, протягивая небольшой мешочек в одной руке, а другую продолжал держать в кармане. Марк озадаченно посмотрел ему в глаза, но парень показался странным, каким-то отрешенным.
– Твоя доля. Бери.
Неуверенно приоткрыв мешок, Марк обнаружил внутри горсть медных монет. Это дневной заработок, и в голове мальчика мгновенно появились светлые образы мамы, которая хвалит его, выводит за пределы придворной деревни, на общий рынок, где они покупают свежее мясо, новую посуду и, может быть, даже ткань на новое мамино платье…
– Знаю, мы обещали больше, – шепотом произнес Первуша, слегка наклонившись к мальчику. – Но это все, что я могу дать. Яков вообще был против того, чтобы тебя брать в долю. Ну после того, как ты…
– Знаю, – Марк виновато затряс головой, – Мне стыдно. Я сбежал. Я и этого не заслужил.
– Я не злюсь на тебя. Моя вина, не надо было тебя брать на такое дело. Первый раз и все такое. Поэтому и последствия мне расхлебывать.
– Кто-то пострадал? – Марк поднял зеленые глаза на Первушу; взгляд парня говорил сам за себя.
– Якову на глаза не попадайся неделю-другую: убьет. Заяц-то погиб. Загрызли.
3. Для чего росли елки
В обеденный зал вынесли жирную утку на серебряном блюде. В блюдце Мары уже переложили отварной картофель с зеленым луком и обильно полили горячим соком от мяса. Матушка сидела на другой стороне столика и пристально смотрела, как слуга отрезает от утки сочные куски. У Мары совсем не было аппетита, хотя обычно к ужину она испытывала сильное чувство голода; но сегодня она так воодушевлена появлением Дауда, что все ее мысли занимал этот таинственный страж. В тарелку упал крупный кусок мяса, который она, конечно, не осилит.
– А теперь жди, – строгим голосом сказала матушка.
Дауд склонился над ее блюдцем прямо перед глазами Мары. Его узкие ноздри слегка раздувались: он втягивал запах пищи. Затем склонился над бокалом с напитком и так же вдыхал запах несколько секунд. Мара тоже настороженно принюхалась, на мгновение почувствовав себя псом-охотником. Дауд выпрямился и занял свою обычную позу, заложив руки за спину и устремив взгляд вперед. Матушка кивнула.