Один за другим Карен снимает стеклянные шары, все в иголках. Шары очень старые, зеркальная поверхность давно истерлась. Она заворачивает их в папиросную бумагу и укладывает в коробку. Когда я вешала мишуру на ветки, та казалась нарядной и блестящей, а сейчас выглядит невзрачно. Почему это меня беспокоит?
Из-за детей, отвечает она сама себе. Вот почему. Даже не знаю, что бы со мной стало без них.
По закону подлости в девять фургон так и не появился, а мобильный Тима не отвечает. Майкл оставляет сообщение на стойке регистрации гостиницы и на всякий случай, не надеясь на свой допотопный «Нокиа», перезванивает по стационарному телефону. Ожидая доставки, он внимательно изучает скромные остатки запасов: пожалуй, удастся придать им презентабельный вид и сбыть хоть немного, ведь начало января – не лучшее время для продажи цветов.
Закрыть бы магазин да уехать куда-нибудь на недельку, думает он. Однако этого он себе позволить не может, у него полно обязанностей: нужно гасить ипотеку, содержать машину, платить за учебу детей в университете. Доход жены – если это можно так назвать – тоже зависит от эпизодической работы в магазине.
Подсобка – прохладное, темное помещение, где у Майкла хранятся запасы, когда магазин закрыт. Увы, включив свет, он замечает, что герберы склонили головки, лепестки сморщились; фрезии потемнели по краям; гиацинты согнулись под тяжестью собственного веса. Та небольшая часть, которую еще можно спасти, вряд ли продастся без существенной скидки.
Наконец громкий шум мотора возвещает о прибытии фургона. Машина огромна; Ян долго не может припарковать ее у главной дороги, другие водители начинают сигналить и ругаться. Майкл устанавливает лестницу, забирается в фургон, осматривает полки и оценивает, что может привлечь покупателей. Розы всегда хороший вариант, и хотя предпочтительнее покупать их в Лондоне (качество там лучше), эти тоже сойдут, пока он не доберется до рынка. Хризантемы обычно уходят быстро из-за дешевизны, но на них не разбогатеешь: уж слишком долго они стоят. Майкл разглядывает нарциссы и тюльпаны, поддоны с примулой и зимними сортами анютиных глазок – все это традиционные фавориты.
– Эти я забираю, – говорит он, укомплектовав себе запас.
Потом размышляет, что бы такое сотворить для гостиницы. Жаль, что не удалось дозвониться до Тима. Так или иначе, надо принимать решение: до следующей недели голландец больше не приедет.
– Вот эти изумительные. – Ян показывает Майклу амариллисы.
– Ого.
На мгновение Майкла охватывает чувство, благодаря которому когда-то давно он загорелся желанием открыть цветочный магазин. Длинные стебли, увенчанные четырьмя огромными красными воронками, похожими на громкоговорители. Он в полном восторге.
– Многие