– И сразу ложка дегтя, – добавил парень. – То, что я принял за кровь, оказалось всего лишь пастой от шариковой ручки. Ну а что у вас, Станислав Васильевич?
– Я в больнице все углы облазил, со всеми поговорил и вот что узнал. Привезли парня с большой кровопотерей. Вещи с него сняли, документы нашли и оформлять начали, а его самого тут же на стол – ногу зашивать, а потом в палату и под капельницу. Женщина вечером пришла, причем спрашивала именно Бориса Беклемищева. Из врача всю душу вынула, интересовалась, насколько это опасно, чем они его лечат и не нужны ли какие-нибудь лекарства. Ушла и действительно больше не появлялась. Сама она никому по имени не представлялась, да ее никто и не спрашивал. Теперь по поводу мужика, точнее, мужичонки, как его там одна медсестра назвала. Они с Борисом действительно похожи, вот он спрашивал про Бориса, которого с поврежденной ногой со стройки привезли, но фамилии не называл. Поскольку такой был только один, то его к нему и отправили. Правда, пришел он с пустыми руками, посидел рядом с сыном совсем недолго, спросил у врача, долго ли его сын в больнице пробудет, и, узнав, что минимум неделю, ушел. Но! Тут начинается самое интересное. Женщина о тех вещах, в которых Борис был, даже не вспомнила, а вот мужичонка их у сестры-хозяйки забрал, объяснив, что почистит, починит и погладит. Но только он больше в больнице не появлялся! Ни с вещами, ни без! Звонок, правда, от какого-то мужчины насчет Бориса Беклемищева был, уже после того, как тот сбежал, но тот ли мужичонка звонил или кто-то другой – неизвестно. Однако то, что звонивший расстроился, узнав, что Бориса в больнице больше нет, факт. Теперь по поводу того, как Борис из больницы слинял. На третий день ему костыли дали, чтобы он мог в столовую самостоятельно ходить, и тут пришел к нему здоровый мужик. Помог Борису вниз спуститься, а когда их на выходе охранник попытался задержать, мужик ему сказал, что они просто свежим воздухом подышать хотят. Он накинул Борису на плечи свою куртку, и они вышли во двор. И все! Костыли нашли лежащими на лавочке, а Бориса и мужика и след простыл. Я так думаю, что машина где-то поблизости стояла, на ней они и уехали. И заметим, на похищение это совсем не похоже, потому что уходил Борис с радостью! Тут и сказочке конец!
– Я уже ничего не понимаю! – взорвался Степан. – Это не уголовное дело, а концерт самодеятельности в дурдоме!
– Да, ясности не прибавилось, а все только еще больше запуталось, – вздохнул Гуров.
– А эти сволочи продолжают свой саботаж, – добавил Крячко. – Хоть и говорил я им, что досрочное выполнение поручения будет приветствоваться и должным образом оцениваться, но до сих пор никто ничего не сообщил.
– Ничего, сейчас я их взбодрю! – зловеще пообещал Лев. – А пока будем работать с тем, что есть. Счастье великое, у Владыкина сохранилась на дисках и в собственном компьютере вся документация по строительству. Смотрите! – Он достал и положил на стол схему павильона, которую давал Николаю. – Столиков было пять рядов по пятнадцать