Черт возьми!
Я стону сквозь кляп, пока он жестко трахает меня, одной рукой закрывая мне рот, а другой сжимая бедра. Он прижимает мое лицо к подушке, и я изо всех сил пытаюсь дышать носом, немного опасаясь, что он перекроет и этот дыхательный путь. Спустя секунду я задумываюсь о том, не останутся ли на моей коже синяки от его пальцев, и дергаю руками, пытаясь высвободиться из ремней, которые удерживают мои запястья над головой.
Мне ненавистно, что Стил нарушает мое личное пространство. Я не могу выносить его молчание и то, что он хватает меня за лицо.
В погоне за своим удовольствием он полностью игнорирует мое. Несколько минут спустя он погружается в меня полностью и замирает. Его низкий рык – единственный звук, который я слышу перед тем, как ощутить внутри себя его семя. После того как Стил достигает пика наслаждения, он не ложится на меня всем своим весом, а лишь слегка касается моей кожи в тех местах, где прикасался до этого.
Когда он встает с кровати, что-то легкое и мягкое касается моего живота, а затем я чувствую на себе его взгляд. Это ощущение похоже на удар ножом для колки льда. Я жду его дальнейших действий, мое волнение растет, а грудь вздымается от тревоги. Но вот входная дверь в мою комнату со щелчком закрывается, я лежу на кровати и понимаю, что он ушел и, судя по воцарившейся тишине, не вернется.
Я крепко сжимаю бедра, радуясь, что нас никто не видел. Слезы жгут мне глаза под повязкой, но я не даю им пролиться и сдерживаю рыдания, которые поднимаются в моей груди. Происходящее вызывает во мне более старые воспоминания о тишине, моем обнаженном теле и о невозможности пошевелиться. Мой разум прокручивают эту травму за закрытыми веками, пока мне не становится трудно дышать. В моей груди как будто поселяется тяжесть, от которой не получается избавиться, пока я не снимаю повязку с глаз.
Мне требуется несколько секунд, чтобы привыкнуть к темноте и различить в ней ремень, которым он привязал мои запястья к спинке кровати. Я медленно вдыхаю, считаю в уме и облизываю губы. Это помогает моему мозгу осознать, что у меня нет во рту кляпа и мои ноги свободны. Некоторое время я разглядываю ремень, пытаясь разобраться в нем, а затем приподнимаюсь на кровати и зубами расстегиваю пряжку. Когда мне удается это сделать, я падаю обратно на подушку, радуясь небольшому успеху.
Мои бедра еще влажные от его семени, которое стекает на простыню. Я не помню, как заснула, и едва помню, как вернулась домой. Но Стилу удалось полностью раздеть меня и обездвижить, пока я спала. Я все еще чувствую себя немного пьяной, и, возможно, именно это состояние ему помогло все провернуть.
Поднявшись с кровати, я собираюсь пойти в ванную, но останавливаюсь, потому что замечаю предмет, который он бросил мне на живот перед уходом. Сложенную пятидесятидолларовую купюру.
Ярость, которую я сейчас испытываю, не сравнима ни с чем. Она настолько сильна, что я не могу нормально дышать и