Всё и всех полковник Тимофеев за двадцать лет службы в округе знал. И всех начальников войск округа с их заместителями, начальников и даже старшин любой заставы. Не говоря уже о начальниках и офицерах погранотрядов. Исколесил участок округа вдоль и поперёк. Освоил все высокогорные площадки. Выполнял посадки вне площадок, с подбором их с воздуха. Был признанным горным лётчиком, или, как говорили сами лётчики, «горным орлом». Пользовался авторитетом у всех начальников войск и начальников погранотрядов. Часто возил их по участку округа, в самые непроходимые места и высокогорные точки границы.
Человек настроения. Понравился ему молодой лётчик – он мог дать ему допуск после первых учебных полётов сразу во всех метеоусловиях. Или после одного вылета на границу – сразу дать допуск с посадками на все высокогорные площадки. Что явно шло вразрез с методикой подготовки лётчика и вызывало законное недовольство командиров частей. А если по каким-либо причинам не понравится ему лётчик, то жди разносов. Серьёзных претензий и обвинений, с солёными народными выражениями. И чудаком на букву «м» обзовёт, и руки потом не подаст. Злопамятен бывал.
Или запустит какую-либо команду из штаба округа в часть, и как обычно – через голову командира полка. Вот потом и расхлёбывает командир перед начальником войск округа или начальником штаба войск округа. А он, Тимофеев, как бы тут и ни при чём. С него как с гуся вода. Наоборот, ещё и позлорадствует, подольёт масла в огонь. Что тоже не улучшало климат в отношениях командования полка и офицеров авиаотдела округа.
Очень не любил полковник Тимофеев «академиков» – то есть лётчиков, окончивших академии. Как только он их не называл: умниками, букварями, книжниками, делопутами, мозгокрутами. Всегда старался, мягко говоря, их принизить или унизить. И даже заложить и подставить. По словам лётчиков, «съел» непонравившихся ему двух командиров полков, с десяток их заместителей и двух инспекторов-лётчиков своего отдела. Уволил или перевёл в другие части.
Чудачеств у него было многовато. Да и с грамотёшкой были нелады. Из-за чего он часто говорил невпопад и попадал впросак. Но солёные и матерные анекдоты травил везде, даже в воздухе. Любил покрасоваться. Заядлый рыбак и охотник. Выпить любил. И банные посиделки, и шашлыки, и уха под рюмку – любимые занятия в часы отдыха. Да частенько и сами лётчики сочиняли про него небылицы. И анекдотов про него среди лётчиков ходило – море. Не меньше, чем про Хрущёва и Брежнева или про чукчу и Рабиновича. Молодёжь даже его перлы в дневники записывала. И в стенной печати прославляла. А ему хоть бы что. Как будто бы так и должно быть. Подпольные клички Тимоха, Макуха, Матюха и рубаха-парень были для него самыми безобидными и даже любимыми.
Сам он в полёте любил покурить. Лётчикам же категорически запрещал. Хуже того, накладывал взыскания за один папиросный запах в кабине сразу всему экипажу. Хотя некоторые лётчики в жизни ни разу не курили, а взыскания за курение в личном деле от него имели. И десятки раз Тимофеев говорил