– Отец Николас! – навстречу Эймерику, раскрыв объятия, шел приор. От улыбки на старом лице разгладились морщины. – То, что сказал мне декан, – правда?
– А что он вам сказал? – словно пытаясь занять оборонительную позицию, спросил Эймерик.
– Что наш бедный отец де Торреллес назначил своим преемником вас. И именно вы теперь великий инквизитор королевства!
– Это правда, – коротко ответил Эймерик. – Он оставил завещание.
Старик поднял руку и повернулся к собравшимся:
– Это действительно правда! Какая честь для моего приората! Николас Эймерик – новый великий инквизитор Арагона!
Последовавшие за словами приора поздравления присутствующих невыносимо действовали Эймерику на нервы. Он пробирался между людьми, выдавливая из себя улыбку и бормоча в ответ подобающие случаю выражения. Подойдя к парадному входу, инквизитор увидел капитана стражи, которого накануне вечером попросил проверить галерею у цистерны. Тот настойчиво кивал ему.
Отделавшись от излишне подобострастного криадо, Эймерик подошел к стражнику:
– Капитан, что случилось?
– Сегодня утром я обходил колодец, – заметно нервничая, ответил офицер. – И нашел там ребенка.
– Какого ребенка?
– Помните, вчера мы обнаружили чепчик? Маленький такой?
– Ну да. И что?
– У цистерны я нашел тело ребенка. С перерезанным горлом.
– Что вы такое говорите? – вздрагивая, спросил Эймерик.
Капитан посмотрел ему в глаза:
– Это не все. У него что-то с телом. Вы не поверите своим глазам, – он сделал глубокий вдох. – Боже мой, я даже не знаю, как описать это словами.
Эймерик нахмурил брови:
– Проводите меня.
Быстрый как мысль – 2
Зная, что опаздывает, Маркус Фруллифер влетел в кафе «Гамбургер Хаус», расположенное на самом подъезде к Техасскому университету. Он хлопнул стеклянной дверью с такой силой, что та зазвенела, чудом не разбившись. Посетители повернули головы, официантка посмотрела на него с недоумением, кассир – с беспокойством, а управляющий – с ненавистью.
Но у Фруллифера не было времени обращать внимание на такие пустяки. Там, за столиком, его ждала Синтия Гольдштейн; перед ней стоял огромный бумажный стакан, видимо, с пепси. Она очень нервничала и теребила в руках пачку сигарет, наверное, совсем забыв о том, что курить в этом кафе строжайше запрещено.
Фруллифер направился к столику, обнимая девушку взглядом. Сердце его учащенно забилось. Синтия