Возвращение домой. Комбат Найтов

ласковым было слово разврат) нашел с ними общий язык. И направил их к соседям! Решил импортировать революцию, рассчитаться с Матвеевым за свой позор. А потом, когда начнутся боевые действия на Кубе, выйти эдаким пророком, что вот: «Я же говорил! Я предупреждал! Довели народ до ручки!». Сам он не был в момент высадки на острове, и плохо представлял себе «боевую мощь» лукоян и сибонеев. Начитался Фенимора Купера, и представлял их могучими и опытными воинами и следопытами. Интриган! Дмитрий послал за ним и за отцом Гуазабара. Но, Иван Захарович, предусмотрительно куда-то слинял, увидев, как провалился его план: кровь не пролилась, а у экспедиции появился повод для окончательной разборки с ним, и повод посетить Багамские острова. Матуото прибыл на четвертые сутки. Он уже в курсе, что натворил его сын, длинное ухо работает быстро. Оказывается, подзатыльник – интернациональный жест! Гуазабара съёжился, отца он боялся. Поселенцы были его врагами, и он старался держать марку, и выглядеть воином, а присутствие отца превратило его в нашкодившего мальчишку. Выяснилось, что ему отказала девушка, к которой он сватался, он хотел сделать её четвёртой женой, и в тот же день Туана ушла в школу, и вышла замуж на поселенца. С этого времени и возникло желание рассчитаться с поселенцами. Его развязали. Матвеев решил, что говорить надо на аравакском. Начал издалека:

      – Ты знаешь, что мы, с великими, курили трубку мира, и все признали меня гуанином?

      – Я это знаю, великий гуанин!

      – Это касается всех? Или кто-то может нарушить слово?

      – Нет, это касается всех, и никто не может пойти против воли гуанина.

      – Я, великий гуанин, заставлял тебя что-то делать, что противоречит тому, чему тебя учил твой великий отец.

      – Нет, великий гуанин. Ты сказал, что все могут жить так, как жили раньше и верить в тех богов, какие у кого есть. Но, наши женщины ушли к вам.

      – Их гнали к нам насильно? Их отбирали у тебя?

      – Нет, великий гуанин, они ушли сами! Ни ты, ни твои люди не заставляли их уйти, наоборот, не всех брали к себе. Но, они уходят и уходят!

      – Ты пытался думать: почему они так поступают?

      – Когда вас не было, они так не поступали.

      – Правильно, у них появился выбор! Что ты им можешь дать такого, чего нет у нас?

      – Ничего, великий гуанин! У вас всего больше: и еды, и украшений. И еда у вас вкуснее, и москитос не кусаются.

      – А ты думал: почему у нас всего много?

      – У вас, великий гуанин, есть «гудящие»!

      – А почему у нас они есть, а у тебя их нет.

      – Я не знаю, великий гуанин.

      – Именно поэтому у тебя их и нет! Потому, что ты ничего не знаешь, и никогда не работал. Ты только охотился, ловил рыбу, ел и спал. А ты видел, сколько у нас все работают: и воины, и женщины?

      – Да, великий гуанин, у вас все выполняют все работы, а нам Ке', Ки' и Ку' сказали, что что мужчина – это «Гуазабара», поэтому отец мне и дал это имя, я – воин!

      – Ты – плохой воин. Тебя