– Вот ты где, Тави! Миссис Фосетт приготовила ванную. Бабушка хочет, чтобы мы сегодня легли спать пораньше.
– Сейчас приду… Флисси, посмотри… – Октавия указала на портрет их матери. – Тебе не кажется странным, что мамин воробей Пан живёт так долго?
Фелисити озадаченно взглянула на неё.
– Никогда об этом не думала. Может быть, птицы – долгожители, – проговорила она, пожав плечами.
– Возможно, – пробормотала Октавия, хотя её это не убедило, и посмотрела на тётю Клару.
Та широко улыбалась.
– Пойдём, не стоит лишний раз сердить бабушку. Она сегодня не в духе. – Фелисити поёжилась и вышла из галереи.
Тётя Клара повела рукой ей вслед.
– Лучше иди, Октавия, а то и правда расстроишь бабушку ещё больше. Скоро ты всё узнаешь.
Девочка разочарованно вздохнула и, ещё раз взглянув на изображение матери, пошла за сестрой.
Октавия лежала в темноте, прислушиваясь к дыханию Фелисити. Удостоверившись, что сестра заснула, она вылезла из-под одеяла и в лунном свете нащупала ногами тапочки. К её досаде, их пришлось вынимать из-под головы Бронуэн. Собака недовольно открыла один сонный глаз, лизнула девочке руку и снова заснула.
Октавия знала, что на сей раз никак нельзя попасться, и потому бесшумно надела тапочки, сунула в карман фонарик и выскользнула из комнаты. В коридоре она посмотрела в оба конца и стала на цыпочках пробираться к лестнице. Взойдя по ней на самый верх, девочка перегнулась через перила и посмотрела вниз в пустой холл. Опасности не предвиделось, и, схватив с ближайшего диванчика под окном бархатную подушку, Октавия села в темноте и стала ждать.
Сильный ветер, о котором говорила Марта, принёс летнюю грозу: небо рассекали молнии, словно кнутом обжигая тучи, и следующие сразу за ними раскаты грома сотрясали стены замка. Октавия наблюдала за бушующим штормом через большие окна, как вдруг входная дверь распахнулась от внезапного порыва ветра и знакомая худощавая фигура в потёртой кожаной куртке и пыльных мотоциклетных ботинках стала бороться с потоком воздуха, пытаясь закрыть дверь.
– Я так и знала, – прошептала Октавия, когда мама прислонилась спиной к дверному полотну и вынула из-под куртки Пана.
Птичка, расправив крылья, радостно запорхала по холлу. Мать решительно направилась в библиотеку, таща знакомый коричневый кожаный рюкзак, Пан полетел следом за ней. По пути мама бросила наверх тревожный взгляд, словно почувствовала, что младшая дочь прячется там, и Октавии пришлось отпрянуть от перил.
Когда мама скрылась в библиотеке, Октавия помчалась в свою комнату будить Фелисити.
– Мама приехала, – горячо прошептала она, тряся сестру за плечо.
– Что?.. Октавия, почему ты опять не спишь? Нам из-за тебя влетит, – пробормотала Фелисити, потирая со сна глаза.
– Говорю