Не оставаясь ни на секунду, пока медики суетились, готовясь к реанимации, Сунь Жэн тайком выскользнул из больницы. Всё путь его сердце колотилось в груди, перед глазами стояло бледное лицо Ма Цзяцзя и серьёзное выражение лица врача. «Нет, нужно срочно вернуться в компанию и замять это дело», – бормотал он, ускоряя шаг.
Вернувшись в компанию, Сунь Жэн направился в мониторинговую. Он понимал, что записи с камер видеонаблюдения, если они попадут в чужие руки, станут неопровержимым доказательством его преступления. Войдя в комнату, он быстро сел за компьютер, пальцы летали по клавиатуре, в глазах читались решимость и безумие. Он сноровисто удалил все записи за последние дни, которые его касались; с каждым нажатием кнопки «Удалить» тревога немного утихала, но чувство вины становилось всё сильнее.
«Если это уничтожить, никто не узнает, что это сделал я…» – успокаивал себя Сунь Жэн. Однако руки всё ещё дрожали, на лбу выступил холодный пот. Удалив записи, он поспешил в свой кабинет, достал из сейфа документы, которые Ма Цзяцзя подготовила о его хищении, а также поднятые с пола разбросанные бумаги. Глядя на эти улики, способные погубить его репутацию, в глазах Сунь Жэн мелькнул жестокость.
Он нашёл железный таз, швырнул туда все документы и поджёг зажигалкой. Пламя мгновенно вспыхнуло, пожирая бумаги. Отражение огня исказило лицо Сунь Жэна, сделав его злобным и уродливым, но он не сводил глаз с пламени, словно пытаясь сжечь все свои проблемы разом. Бумага превращалась в пепел, но Сунь Жэн не успокаивался, наоборот, его гнетёт всё сильнее. Он понимал, что временно скрыл преступление, но Ма Цзяцзя всё ещё в больнице, между жизнью и смертью, и если она очнётся, правда всё равно выйдет наружу.
Тем временем Ма Цзяцзя в больнице промывали желудок. Она лежала на холодном операционном столе без сознания, к её телу были подключены различные приборы, отслеживающие её слабые жизненные показатели. Медицинский персонал сосредоточенно и осторожно работал с аппаратом для промывания желудка, стараясь удалить остатки снотворного. Каждая процедура промывания желудка была для Ма Цзяцзя мучительной, её тело время от времени подёргивалось, брови сжались, словно она испытывала невыносимую боль.
За пределами палаты, получив известие, спешно прибыли приближённые Ма Цзяцзя. Они сидели на скамейке в коридоре, с тревогой на лицах и беспокойством в глазах.
«Как такое могло случиться с Цзяцзя? Вчера всё было хорошо…» – кто-то всхлипывал, в его голосе звучали непонимание и горе. Остальные качали головами, вздыхали и тайно гадали о причинах произошедшего.
Сунь Жэн, находясь в компании, ничего этого не знал. Он был