Она постепенно знакомилась с городом. Оставляя дома на хозяйстве Гулю, Вера даже посетила краеведческий музей и домик Лермонтова. Пятигорск понравился. Эх, надо было приехать сюда раньше… Или, наоборот, позже… Смотря какую использовать временную шкалу.
По ночам, когда она ворочалась в не очень удобной постели, на Веру накатывало отчаяние. Она понимала, что может никогда не найти портал. «Может остаться здесь навсегда и двигаться в будущее с естественной скоростью? Определенно, это сулит и выгоды. Можно попробовать предотвратить известные теракты и катастрофы. А также подсуетиться перед кризисом девяносто восьмого и накупить дешевых долларов. Акции правильные приобрести тоже можно. А в десятом надо будет накупить биткоинов по десять центов… Круто! Но мне же будет тогда… сколько-сколько? Шестьдесят семь? Стоп. Стало быть, в двухтысячном, когда родится Ксю, мне будет пятьдесят семь? Как же тогда родится Ксюха, и у кого она родится?»
Вывод о том, что в этой вновь формируемой реальности вдруг не оказывается места для ее дочери, был невыносим. Следовало как можно скорее прояснить ситуацию. Ведь, по логике вещей, в этом времени должна существовать другая, восемнадцатилетняя, Вера – жизнерадостная студентка, живущая с матерью в пятиэтажке на окраине Москвы.
При воспоминании о маме сердце сжалось – она умерла несколько лет назад. В том, нормальном времени. А в этом? По идее, она должна быть жива и бодра. И примерно того же возраста, что и сама Вера… Они с мамой сейчас ровесницы!
Мысль, появившись однажды, не отпускала. Она должна все это увидеть. Свою молодую мать и юную себя. Убедиться, что появлению Ксю ничего не угрожает. И в одну из ночей Вера созрела. Она долго ворочалась, пыталась отвернуться от навязчивых мыслей, потом решительно села в постели и опустила ноги на пол.
– Мы едем ко мне домой, Гуля. В Москву, – сказала она собаке.
Гулю, в отличие от Веры, не тревожили дурные мысли. Жизнь ее протекала увлекательно и вполне неплохо. А тушеные с кашей и овощами куриные желудки вообще понравились ей гораздо больше прежних лечебных консервов. И проблем с ЖКТ вроде бы не вызывали. Но все же, видя возбужденную хозяйку и уловив знакомое слово «домой», Гуля тоже села и навострила уши.
Какое счастье что для поездки в поезде был не нужен паспорт. Плати деньги, бери билет и езжай. Не сложнее, чем в электричке. Вере нечасто доводилось ездить в поездах, а уж с собакой – никогда.